Великая война и Февральская революция, 1914–1917 гг.

В 4 часа дня вооруженная толпа нахлынула в Адмиралтейство и арестовала находившихся там генералов: Хабалова, Беляева, Балка, Вендорфа, Казакова. Их отвезли в Таврический дворец. Хабалов настолько был растерян, что назвался чужим именем, как начальник какой-то дивизии. Его и отпустили, но хитрость скоро была обнаружена, генерал с конфузом был изобличен и вновь арестован.

В то утро некоторые офицеры и солдаты одиночным порядком отправились в Царское Село, надеясь во дворце найти центр для сбора верных государю войск. Туда направилась и одна из рот лейб-гвардии Петроградского полка. А на Выборгской стороне, по слухам, горсть офицеров и солдат-самокатчиков геройски сражалась и умирала под напором революционных банд… Там толпа осаждала казармы самокатчиков. Осажденные отстреливались из пулеметов. Толпа раздобыла бомбометы и подожгла казармы. Имена героев неизвестны. Таких героев, готовых погибнуть, тогда было много в Петрограде, но высшая военная власть, растерявшись, не сумела их использовать против революции и сама погибла бесславно.

В Таврическом дворце известие о конце сопротивления Хабалова было встречено восторженно. Незадолго до того узнали о присоединении к революции гарнизона Петропавловской крепости. В самом Петрограде уже нечего бояться. Здесь с царским правительством покончено. Временный комитет начинает организационную работу. Во все министерства назначены комиссары. Они заменяют министров. В Думе с утра толчея. Наплыв всякой публики увеличивается. Большинство — солдаты. Утром Родзянко приказал вынуть в Главном зале из великолепной золоченой рамы с регалиями царский портрет. Несколько солдат штыками сорвали его. Смотревшие на эту картину острили. Вместо портрета зияет пустота. То, что произошло, красноречиво говорит, что у Временного комитета с государем в уме уже покончено. Это понятно без слов. Это самое главное, уже сделанное революцией завоевание. Его надо только оформить.

С утра в Думу приходят войсковые части, сперва в большинстве без офицеров. Одним из первых явился запасный батальон Преображенского полка. Его офицеры так помпезно заявили революционному правительству, что они становятся на его сторону, а солдаты не признали их достойными революции, не пожелали идти с ними и пришли без них. Характерный курьез того времени, объясненный позже членом Временного комитета Шидловским в его воспоминаниях.

Пока государь не отрекся, офицеры в массе не стали на сторону революции. Столь пламенно проявленный порыв к «свободе» преображенцев явился исключением. Всюду солдаты поняли, что офицеры за государя. Что они контрреволюционеры. Всяческие агитаторы натравливали солдат на офицеров. Начались нападения на офицеров. Их разоружают. Кое-где бьют. Их арестовывают и привозят в Думу. Временный комитет встревожен. Депутаты встречают пришедшие части, разъясняют необходимость воинской дисциплины, уговаривают слушаться офицеров. Начинается поездка депутатов по казармам. Однако демагогия солдат растет. Настоящие революционеры разжигают солдат против офицеров. Офицер — дворянин и царист, а революция против царя.

Особенную энергию проявляет Военная комиссия, во главе которой становится Гучков. К ней неохотно, но присоединяется и тот действительно революционный «штаб», та небольшая революционная группа с Масловским, Филипповским и другими, которая первой начала вчера что-то делать. Но настоящий штаб формирует одевшийся в военную форму отставной полковник Энгельгардт.

В комнате № 41 уже расставлены столы, и там уже суетятся настоящие офицеры Генерального штаба: Туган-Барановский, Якубович, князь Туманов, Половцев.

Последний (начальник штаба Дикой дивизии) лишь два дня тому назад обедал в Ставке за высочайшим столом, говорил с государем, целовался с тем самым генералом Ивановым, против которого обдумывает теперь меры. Привлечены к штабной работе двадцать офицеров из числа учащихся в академии. Половцев и инженер Пальчинский, его сотоварищ по Горному институту, главные помощники Энгельгарда.

Штаб уже знает, конечно, что на Петроград двигается Иванов… Штаб делает распоряжения о занятии революционными войсками вокзалов, дворцов и иных важных пунктов. О прекращении грабежей и разгромов, об аресте стреляющих с крыш из пулеметов. Последняя легенда была самой популярной тогда.

Но особенно тревожит штаб оборона вокзалов и самого Таврического дворца. Кто знает, как будут действовать части, которые двинутся на столицу с фронта…

С утра в Думу приводят и привозят арестованных видных деятелей царского режима. Их арестовывает каждый, кто хочет. Но есть и список, кого нужно взять, санкционированный будто бы Временным комитетом.