Велики амбиции, да мала амуниция

– Некогда мне твои мандарины лопать!

– Хорошо, хорошо, не горячись! Будет тебе и Лили, и адресок, – вздохнула Семирамида, звоня в колокольчик. – Позови Лили, – велела она заглянувшей девице. – И побыстрее.

Узнав адрес Идельки, Василь Васильич, не тратя времени, отправился к ней. По дороге он тщательно продумал тактику разговора с этой особой и решил, что лучше всего брать её на испуг, в лоб.

Иделька оказалась ещё довольно красивой женщиной лет сорока с округлыми бёдрами и грудью и весьма тонкой ещё талией. Её лицо, почти не накрашенное, так как гостей она не ждала, не казалось столь вульгарным, как его описывали. Чёрные кудри рассыпались по плечам. Одета Иделька была в балахон цвета «Аделаида»¹¹, перехваченный широким поясом и такого же цвета боа из перьев, обвивавшее её шею.

– Романенко, Василь Васильич. Сыскная полиция, – коротко представился Василь Васильич.

Иделька смерила его бесстрастным взглядом и сказала безразлично, точно вовсе не удивившись такому визиту:

– Проходите.

Василь Васильич прошёл в небольшую комнату, выдержанную, как и наряд хозяйки, в красных тонах. Хозяйка указала ему на кресло, а сама присела на широкий подоконник и закурила.

– Вы по поводу Миши? – спросила она.

– Да… – Романенко немного растерялся, чувствуя, что беседа начинается совсем не так, как он предполагал.

– Я знала, что вы придёте. Вам Семирамида сказала, где меня искать? Что же, я вас слушаю.

– Во-первых, назовите мне ваше настоящее имя.

– Гельбух, Идель Лазаревна… Родилась в местечке под Могилёвом. Уехала в Москву с одним служившим там офицером… Потом попала в заведение Семирамиды… Достаточно?

– Вполне. Так, вот, уважаемая госпожа Гельбух, вы подозреваетесь в убийстве вашего любовника Михаила Лавровича.

– Что? – Иделька вскинула брови. – Вы это серьёзно?

– Вполне. Свидетели слышали, что вы угрожали ему, требуя денег…

– Деньги я получила сполна. Не скрою, я бы хотела получить и больше, но убивать для этого – за дуру вы принимаете меня? Я в Сибирь ехать никакого желания не имею. Я, может, теперь только и жить могу начать. Так, как я хочу! Так, как с детства, в грязи нашей мечтала! Я теперь богата, господин Романенко! Несколько лет поживу, как люди живут, а там и исдохну…

– Ваших слов мало, чтобы снять с вас подозрения. Но, если вы честно расскажите, как было дело…

– Да расскажу, расскажу! Было бы чего скрывать… Про историю со старичком, который из-за меня помер вам уж Семирамида рассказала, небось? Помер-то он помер, а мне недурной капиталец оставил. С тем, что я прежде накопила, весьма изрядная сумма получилась. Я всю жизнь мечтала хоть несколько лет прожить красивой, беззаботной и свободной жизнью. Ради этого всю жизнь в грязи да подлости пребывала. В мерзости! Одной мечтой держась: накоплю денег и заживу! Уж тогда не меня покупать будут, а я! Узнают меня… Все! Но даже для этого капитальца всё-таки не хватало немного. А тут подвернулся случай добрать. Я тогда ж зарок себе дала: последним это дело будет, а после буду только прожигать… Был у меня полюбовник, Гришка. Байдор¹². Рассказал он мне с пьяных глаз, что есть у него один клиент, который очень любит юных девочек. Невинных. В борделях-то таких нет, известное дело. А Гришка за хорошие деньги находил таких в нищих семействах, которые уж с голодухи пухли… Совсем юных пташек находил своему работодавцу. Да и имя его выболтал. Лаврович, Михаил Осипович…

– Да ведь это уголовное дело, госпожа Гельбух!

– Разумеется. Скажете, должно мне было к вам идти? Да кто б мне у вас поверил! Гришка бы отпираться стал. А потом бы и прирезал меня…

– Где теперь Гришка?

– Помер.

– Как так?

– Как люди помирают? Перепился в прошлом годе да угорел. Туда и дорога… Будь он жив, я б на такое дело не отважилась: он бы зарезал. А тут руки у меня развязаны были. Свела я с Мишей знакомство да и огорошила его однажды тем, что всю его подноготную знаю. Наврала ещё, что и девочек нескольких знаю… Для полиции всего того мало, конечно, было бы, но достаточно было мне растрепать всё его друзьям да коллегам, чтоб жизнь ему сильно испортить. Он это понял и перепугался не на шутку! И потребовала я с него отступного за моё молчание. Долго он артачился! Да потом всё-таки подписал вексель на десять тысяч рублей. Не знаю, смогу ли получить их теперь… Да, впрочем, бумажка-то верная, вырву я эти деньги. Благо родни у него нет…

– Десять тысяч?! – поразился Романенко.

– А вы что ж думали? Репутация и дороже стоит!

– Покажите бумагу!

Иделька отперла бюро, достала большую шкатулку для бумаг и извлекла из неё вексель:

– Вот, пожалуйста. И, скажите, на кой чёрт мне этого кобеля убивать было? Я ж не враг себе, в самом деле… Вы бы лучше среди других его баб поискали!

– Вы на его сожительницу намекаете?

– Не только. У него и другая была.

– Юная барышня, появившаяся незадолго до убийства?

– А такая была? – усмехнулась Иделька. – Странно… Её я не видела. Вот, ведь подонок: везде успел!

– Вы хотите сказать, что у него была ещё одна женщина?