Великие авантюры и приключения в мире искусств. 100 историй, поразивших мир

Вера подняла глаза и застыла как вкопанная — перед ней стоял маэстро Имре Кальман. Не может быть! Самый известный опереточный композитор — автор божественных мелодий «Сильвы — Княгини чардаша», «Графини Марицы», «Принцессы цирка», которые поет вся Вена. Да что Вена — весь мир! И это он, великий и известный, вступился за незнакомую девчонку. А впрочем — незнакомую ли? Еще три года назад Вера, 15-летняя статистка берлинского театра «Метрополь», столкнулась с ним за кулисами. Он тогда поинтересовался: «У вас не немецкая внешность, вы не венгерка?» И горестно воскликнул, узнав, что девочка — русская: «Господи, что за участь — с таких юных лет скитаться по чужбине!» Наверное, он подумал, что Вера — эмигрантка из Советской России. Если бы! Все гораздо хуже. «Советские» эмигранты могли надеяться хотя бы на небольшие суммы «политических» пособий. Но мать Веры могла рассчитывать только на себя. Ее выслали из Петербурга еще при царской власти. Двор неодобрительно отнесся к роману ее, небогатой девушки, приехавшей из Перми, и блестящего офицера-аристократа. В результате ее с ребенком удалили за границу, офицер должен был жениться на ровне, да только погиб в Первой мировой войне. Но кому интересны русские семейные истории? В роскошных городах Европы всяк сам за себя. Вера давно привыкла к этому. И потому ей было так удивительно, что тогда, три года назад, у всемирно известного композитора нашлось для нее доброе слово. И еще более удивительно, что теперь в Вене он спросил: «Могу я вам чем-нибудь помочь?»

На следующий день Кальман пригласил ее на свидание. В театр! Вот тогда-то семь девчонок, которые и сами жили бедней бедных, разрядили ее, как смогли. И вот теперь, спустя несколько месяцев, Вера едет в роскошном автомобиле Кальмана к нему домой — чтобы остаться там навсегда.

С мраморной лестницы подъезда Вера боязливо шагнула в прихожую и вжалась к стену. Да у него тут дворец! Конечно, Вера видела фильмы про жизнь богачей. Но то — декорация, а здесь — реальная квартира. Одна прихожая стоит кучу денег — лепные украшения, позолоченные канделябры. В гостиной — сверкающая хрустальная люстра. А в гостевой спальне — огромная кровать с балдахином. Оказалось, на аукционе Кальман приобрел точную копию спальни императрицы Жозефины.

И вот Золушка ввалилась в этот дворец — со всеми своими коробами! Да-да — ведь практичный господин Кальман приказал забрать с вокзала все Верушкины коробки. Тогда она еще не знала о его маниакальной привычке — никогда ничего не выбрасывать. Среди друзей Кальмана даже ходит анекдот — а на самом деле реальный случай: «Секретарша умоляет Кальмана: „Маэстро, необходимо выбросить бумаги десятилетней давности! Они занимают слишком много места!“ Кальман, попереживав, соглашается: „Ладно! Только снимите с них копии…“»

Как много Вера еще не знает о человеке, за которого собралась замуж! Но знает главное — она будет звать его Имрушкой, так, как зовет его вся дружная семья, оставшаяся в далеком Будапеште. Она подучит венгерский язык, ведь, скитаясь по Европе, Вера с матерью жила в Будапеште и потому вполне сносно понимает венгров. Всю ночь Вера ворочалась на роскошном ложе императрицы. Удивительно, на продавленной общежитской койке засыпала как убитая, а на мягкой перинке глаз не может сомкнуть! Все думает о будущем, а еще больше о прошлом. Ведь с Кальманом ее разделяет не богатство, а время — Кальман прожил без нее 46 лет!

Правда, кое-что он ей рассказал. Конечно, шутил. Бахвалился. Но иногда сквозь шутки проступали такие грустные ноты. Он даже родился непонятно когда. Бывает же такое! В тот день все большое дружное семейство собралось вместе. И все почему-то держали в руках часы. Когда новорожденный закричал, один из дядюшек объявил, что уже пять минут как 25 ноября. Но папа Кальман опротестовал время — на его часах было 23 часа 59 минут еще 24 ноября. Все перессорились. Но папа, как виновник события, взял верх. Так что днем рождения Имре было признано 24 ноября 1882 года.