Великие князья Владимирские и Владимиро-Московские. Великие и удельные князья Северной Руси в татарский период с 1238 по 1505 г.

Следующий, 1431 год был беспокойным годом для Москвы вообще и для самого великого князя в частности. Неизвестно, по каким побуждениям в этом году великий князь посылал воеводу своего князя Федора Давидовича Пестрого против волжских и камских болгар. Поход был удачен. Еще раньше этого похода Юрий Димитриевич прислал к великому князю мирную грамоту 1428 г. вместе со складной грамотой[345]. Князьям-соперникам оставалось теперь только отправиться в Орду и отдать спорное дело на решение хана. В день Успения Пресвятой Богородицы после молебнов и раздачи милостыни по монастырям великий князь, отобедав на лугу напротив Симонова монастыря, отправился в Орду в сопровождении умного, ловкого и хитрого дипломата того времени, боярина Ивана Димитриевича Всеволожского. Юрий отправился в Орду позднее, в конце первой середины сентября[346]. В Орде Василия и его боярина взял к себе доброжелатель их, враг Юрия, московский дарага Миньбулат[347], который держал в то время галицкого князя в великой истоме. Но и у Юрия в Орде нашелся покровитель — ордынский князь Ширин-Тегиня, который силой взял Юрия у Миньбулата и ушел с ним на зимовку в Крым, обещая выхлопотать для него великокняжеский стол. Хитрый Всеволожский, пользуясь отсутствием Васильева соперника, пустил в ход все свое дипломатическое искусство, чтобы обеспечить успех за Василием Васильевичем. Он говорил ордынским князьям (Айдару, Миньбулату и другим): «Сеи ли, господине, ваше печалование к царю и верное ваше слово о нашем государе великом князе, что не может царь ис Тегинина слова выступити мимо всех вас, но по его слову дати великое княжение князю Юрию; и коли царь по его слову так учинит, а в вас тогда что будет? князь Юрий князь велики будет на Москве, а в Литве князь велики побратим его Швитригайло, а Тегиня в Орде и в царе волен, не млови в вас». Такими словами Всеволожский, по выражению летописи, «яко же стрелою уязви сердца их» и добился того, что упомянутые князья выпросили у хана приказ — убить Тегиню в случае его попытки ходатайствовать за Юрия. Весной 1432 г. Тегиня возвратился из Крыма и узнал об этом приказе от ханского постельничего, а потому и не решался предпринять хоть что-либо в пользу Юрия. Между тем Махмет приказал разобрать дело князей. Василий Васильевич искал великокняжеского стола «по отчеству и по дедству», а Юрий на основании летописцев (иначе, по старинным понятиям о старшинстве) и мертвой (духовной) грамоты отца своего. Для хана при других обстоятельствах доводы Юрия могли бы показаться весьма убедительными. Но здесь выручает Василия боярин Всеволожский; он так говорил хану и князьям его: «Государь вольный царь! ослободи молвити слово мне, холопу великого князя. Наш государь великий князь Василей ищет стола своего великого княжениа, а твоего улусу, по твоему цареву жалованию и по твоим девтерем[348] и ярлыком, а се твое жалование пред тобою; а господин наш князь Юрий Дмитреевич хочет взята великое княжение по мертвой грамоте отца своего, а не по твоему жалованию, волного царя; а ты волен в своем улусе, кого восхощешь жаловати — на твоей воли, а государь наш князь великий Василей Дмитреевич великое княжение дал своему сыну великому князю по твоему жалованию волного царя; а уже, господине, который год седит на столе своем, а на твоем жаловании, тебе, своему государю, водному царю, правяся, а самому тебе ведомо». Хану, как видно, понравилась льстивая речь Всеволожского: он отдал великое княжение Василию и приказал Юрию вести коня под его соперником (в знак покорности); но Василий Васильевич не хотел бесчестить дядю. Впрочем, и хан не хотел слишком уж обидеть Юрия и придал к его отчине Дмитров, бывший удел Юриева брата Петра, умершего в 1428 г.[349] Из Орды Василий Васильевич возвратился в Москву с царевичем Мансыр-Уланом, который там же, в Москве, и посадил его на великом княжении[350]. Юрий вернулся в свой Звенигород, а оттуда пошел во вновь пожалованный ему Дмитров. Но опасаясь жить поблизости с великим князем, он вскоре ушел в Галич, а Василий Васильевич взял Дмитров себе, выгнав из него Юриевых наместников[351].

Ханское решение спора между племянником и дядей, конечно, не могло удовлетворить последнего. Юрий рано или поздно, раз решившись оспаривать права племянника, должен был при благоприятных обстоятельствах возобновить попытки занять великое княжение. Обстоятельства сложились так, что галицкий князь возобновил эти попытки раньше, чем, может быть, сам того желал.