Великие шпионы

Оказалось, что они заняли скамейку, ближайшую к калитке на тропинке. Молодой человек опять очутился в открытом, незащищенном еще больше, чем в Кэнбери-гарденс, положении. Длина дорожки — всего метров двести, сойти с нее он не мог, потому что было семь часов и в окружающей траве всюду играли дети. Все три скамейки просматривались со спины, стоило только пройти через огород в пойме реки. Это не фермерские, а любительские огороды, где люди копаются, когда находят время. Филер мог стоять там, покуривая трубку и посматривая на сельдерей или помидоры, и держать двоих на скамейке в поле зрения, не привлекая никакого внимания. Но охотники поступили еще проще. Они просто сели на дальней скамейке, той, что у ворот на дорогу. Через десять минут они решили, что надо бы придвинуться поближе, и пересели на среднюю скамейку. Когда объекты поднялись и собирались уйти, сыщики подошли к ним. Это было, мягко говоря, преждевременно, потому что они не видели, как Маршалл передает какие-либо документы Кузнецову, что, собственно, и было их целью. Но, возможно, они вынуждены были пойти на арест во избежание скандала, иначе эта парочка в поисках уединенного места встреч выбрала бы вестибюль Скотланд-Ярда.

Потому что может быть лишь одна причина, по которой советской разведке нужно было совратить неуклюжего, наивного Уильяма Мартина Маршалла, положить на блюдо и поднести британской контрразведке: отвлечь внимание от другого, действительно ценного агента, может быть, и не англичанина, который работал примерно в том же месте, что и Маршалл, чтобы англо-американцы, арестовав недотепу, решили, что перекрыли утечку информации, и ослабили бдительность. Что касается Кузнецова, то он скрутил беднягу Маршалла так профессионально, словно был мясником, а тот рождественским гусем. Кузнецов даже добавил кое-какие творческие мазки, с которыми мог бы поздравить себя: разные детали по пути к местам встречи, производившие на филеров впечатление того, что малоквалифицированный шпион пытается избавиться от слежки. Значит, второй агент — не Маршалл — действительно представлял большую ценность. Иначе советская разведка не устроила бы такой долгий и запутанный фарс, пойдя даже на отвлечение от своих обязанностей такого крупного чиновника, как Кузнецов, хотя бы и на время.

Алан Мурхед 12. Вынужденное признание атомного шпиона

Из книги «Предатели»

В отрывке об атомных шпионах мы уже упоминали деятельность «шпиона века», как иногда называли ученого Клауса Фукса. Там рассказывалось, как курьер Гарри Голд доставил важнейшую информацию об атомных исследованиях США от Фукса из Санта Фе советскому вице-консулу в Нью-Йорке Яковлеву. Это было в 1945 году. Весной 1946 года бегство Игоря Гузенко, шифровальщика советского посольства в Оттаве, открыло Западу огромный масштаб операций советской разведки против англо-американо-канадской атомной программы. В последующие годы службы безопасности всех трех стран охотились за атомными шпионами, руководствуясь нитями, полученными от Гузенко и из других источников. К концу 1949 года британские власти сузили круг подозреваемых в шпионаже ученых до нескольких человек; среди них на первом месте был Фукс, который к тому времени уехал из США и был одним из ведущих исследователей английского атомного центра в Харуэлле. Степень виновности Фукса еще не была установлена, но ясна была настоятельная необходимость поскорее заканчивать с этим делом.