Великие тайны русского престола

Даже при всем своем желании Меншиков уже не мог получить большей власти, и теперь ему оставалось только эту власть удержать. Для этого ему было необходимо подчинить молодого императора своему влиянию, сосредоточить в своих руках военное управление, составить свою собственную сильную партию и удалить всех враждебно к нему настроенных и подозрительных людей.

Меншиков повёл борьбу против всех тех, кого посчитал опасным в смысле престолонаследия. Дочь Петра I Анна Петровна была вынуждена с мужем покинуть Россию.

Анне Иоановне, дочери старшего брата Петра I и соправителя до 1696 года, запретили приехать из Митавы, чтобы поздравить племянника с восхождением на престол.

Барон Шафиров, президент Коммерц-коллегии, давний враг Меншикова, был удалён в Архангельск, якобы «для устройства китоловной компании».

Едва ли Меншиков имел отношение к инициативе императора вызвать из суздальского заточения бабушку, Евдокию Лопухину, которую он никогда прежде не видел.

Тем не менее, спустя несколько месяцев после воцарения своего внука она была с почётом перевезена в Москву и жила сначала в Вознесенском монастыре в Кремле, затем в Новодевичьем монастыре — в Лопухинских палатах.

Верховный тайный Совет издал Указ о восстановлении чести и достоинства царицы с изъятием всех порочащих её документов и, несмотря на яростное сопротивление Меншикова, отменил своё решение 1722 года о назначении императором наследника по собственному умыслу без учёта прав на престол.

Ей было дано большое содержание и особый двор. Но никакой роли при дворе Петра II Лопухина не играла. После смерти Петра II в 1730 году возник вопрос, кто станет его наследником, Евдокия упоминалась в числе кандидатур.

Существуют свидетельства, что Евдокия Фёдоровна отказалась от престола, предложенного ей членами Верховного тайного совета.

Умерла Евдокия Федоровна в 1731 году при правлении Анны Иоанновны, котороая относилась к ней с уважением и пришла на её похороны.

Последними ее словам на этой земле были: е слова её были: «Бог дал мне познать истинную цену величия и счастья земного».

Похоронена бывшая царица в соборной церкви Новодевичьего монастыря у южной стены собора Смоленской иконы Божьей Матери рядом с гробницами царевен Софьи и её сестры Екатерины Алексеевны.

Дабы постоянно влиять на Петра, Меншиков перевез императора в свой дом на Васильевский остров, который теперь было велено называть Преображенским.

25 мая состоялось торжественное обручение 11-летнего Петра II с 16-летней княжною Марией, дочерью Меншикова. Она получила титул «Её императорское высочество» и годовое содержание в 34 тысяч рублей. Хотя Пётр был любезен по отношению к ней и её отцу, тем не менее в своих письмах того времени он неизменно называл невесту «фарфоровой куклой».

Неделей раньше Меншиков столь им желанное звание генералиссимуса, и теперь в армии не было равного ему человека.

Как это ни удивительно, но Меншиков понял, что Петру надобно долго и много учиться, чтоб быть достойным вторым императором. И учителя он дал молодому человеку достойного.

Вице-канцлер барон Остермана не только сам много знал, но и как никто другой умел прилагать свои знания к делу. К тому же именно он в 1726 году убедительно доказал невозможность отстранить царевича от престола.

Как только улажено было дело о женитьбе великого князя на дочери Меншикова, временщик сделал барона обер-гофмейстером Петра и поручил ему его воспитание.

Остерман стал получать по 6000 рублей жалованья, тогда как канцлер Головкин и князь Дмитрий Голицын получали по 5000.

Меншиков не только очень высоко ценил деловые качества Остермана, который одинаково силен был в решении внутренних и внешних вопросов, но и совершенно не опасался его.

Оно и понятно! Связей у барона не было, знать на него, как, впрочем, и на самого временщика смотрела свысока, великий канцлер Головкин его не любил, как средних способностей начальник не любит своего даровитого помощника.

Помимо всего прочего, именно Меншикову Остерман был обязан многим и не мог обходиться без него, как без сильной опоры. Тонко чувствуя ситуацию, барон все царствование Екатерины держался Меншикова.

Да и за кого ему было еще держаться, если второй после Меншикова по влиянию в государстве Толстой был его заклятым врагом за его расположение к великому князю Петру и Австрии.

Благоволил Меншиков и к другому даровитому иностранцу, оставшемуся после Петра, — Миниху, которого он наградил за труды по строительству Ладожского канала пятью тысячами рублей.

Остерман воспитывал Петра один, и ему было очень важно подчинить своему влиянию и сестру императора великую княжну Наталью.

Она была на год старше брата, но была намного способнее его. Петр не только любил сестру, но и во всем слушался ее. Остерман быстро добился желаемого, поскольку подчинить своей воле девочку было куда легче, нежели самого Петра, который на всех уроках думал только об одном: как быстрее сбежать из класса туде, где было веселее.