Великие тайны русского престола

Когда стало ясно, что брать власть в свои руки необходимо, цесаревна составила два плана действий: 1) с помощью Швеции, объявлявшей войну, целью которой было восстановление попранных прав дочери Петра, но этот план не удался, так как военные действия для Швеции были неудачными;2) переворот должен был произойти 6 января 1742 г. в день Крещения и Водосвятия, когда на берегу Невы собралась бы вся гвардия и Елизавета обратилась бы к ней[17], воздействуя на религиозные и патриотические чувства, как бы подчеркивая, что ее права на престол имели истоки не в личной корысти, честолюбии, а в происхождении, угодном Богу, т. е. поступки Елизаветы определял Божественный промысел.

Но и этому проекту не суждено было сбыться. Однако, несмотря на нереализованность этих планов, Елизавета оказалась на троне.

Дело в том, что о готовящемся заговоре знали при дворе, так как этого никто особенно не скрывал. Английский посланник Финч предупреждал об оживлении контактов между Шетарди и Елизаветой, он неоднократно говорил об этом с Остерманом, но министру было не до того, чтобы заняться заговорщиками: сначала он боролся за власть с фельдмаршалом Минихом, затем пытался противостоять фавориту Анны Леопольдовны Линару.

Сама правительница была настроена апатично: «Бесполезно бороться с Елизаветой, когда есть еще Чортушка» (герцог Голштинский), который имел законные права на престол.

Правительница предоставила развиваться событиям без собственного вмешательства, хотя кое-какие шаги она попыталась предпринять: решила выслать из города верные Елизавете гвардейские части, а себя хотела провозгласить императрицей.

Анна Леопольдовна решила поговорить с цесаревной откровенно, заявив ей о существующих подозрениях по поводу переговоров с иностранцами.

Елизавета испугалась, и страх толкнул ее на неблаговидный поступок (она предала Лестока, заявив, что ничего не знает о его контактах с врагами Отечества, т. е. она фактически отдавала его в руки Тайной канцелярии).

Правительница попыталась урезонить цесаревну, но эффект получился обратный: испуг и отчаяние стали двигателями ее поступков.

В это же время верные цесаревне гвардейцы заявили, что получили приказ о выводе их частей в район Выборга, где велись военные действия.

В столице появились слухи о возможной коронации правительницы. Последним толчком к действию для цесаревны стали картинки, набросанные рукой Лестока: Елизавета на троне и Елизавета в монашеском одеянии, а внизу надпись: «Выбирайте!»

На колебавшуюся Елизавету это произвело неизгладимое впечатление, если учесть, что она находилась в состоянии, близком к отчаянию.

Возможно, в этот момент в ее голове промелькнули ужастные картины монастырской жизни, что для нее, любительницы веселья и удовольствий, было совершенно невыносимо.

Цесаревна решилась окончательно, но прежде долго молилась и дала обет: отменить в России смертную казнь в случае благоприятного исхода предприятия.

Она заставила поклясться своих приверженцев в том, что не будет пролито ни капли крови. И действительно, переворот носил мирный характер. Бюшинг пишет, что великая княгиня с семьей были арестованы, но в остальном с ними обходились без ненужной жестокости.

В ночь с 24 на 25 ноября Елизавета вместе с Лестоком направилась в казарму преображенцев, где напомнила о своем происхождении. Затем она ворвалась с мятежниками в Зимний дворец и арестовала мать и отца императора.

Гвардейцам был дан строгий приказ не поднимать шума в императорской опочивальне и взять ребенка-императора только тогда, когда он проснется.

Так около часа они и простояли у колыбели, пока мальчик не открыл глаза и не закричал от страха при виде свирепых гренадерских физиономий.

Императора Ивана вытащили из колыбели и отнесли к Елизавете.

— Ах, дитя! Ты ни в чем не виноват! — воскликнула узурпаторша и крепко прижала к себе ребенка, словно боясь, что его у нее отнимут.

Вслед за тем арестованы были Миних, Остерман, вице-канцлер граф Головкин. Утром 25 ноября был издан манифест о восшествии на престол императрицы Елисаветы. Таким образом, намерение Анны Леопольдовны провозгласить себя императрицей осталось неосуществленным.

После переворота 25 ноября императрица Елисавета первоначально думала отправить ее вместе с семейством за границу. 28 ноября 1841 году Брауншвейгская фамилия отправлена была 12 декабря по пути в Ригу.

Однако попытка камер-лакея А. Турчанинова убить императрицу и герцога Гольштинского, предпринятая в пользу Ивана Антоновича, а также интриги маркиза Ботты, подполковника Лопухина и других, интриги, имевшие в виду ту же цель, наконец, советы Лестока и Шетарди арестовать Брауншвейгскую фамилию заставили Елисавету Петровну изменить свое решение.

Уже по прибытии в Ригу принц Антон с женой и детьми (Иоанном и Екатериной) содержались под арестом. 13 декабря 1742 года Брауншвейгская фамилия переведена была из Риги в Дюнамюнде, откуда в январе 1744 года препровождена была в Раненбург.