Читаем Великие женщины великих мужчин полностью

Как и одержимые крупной идеей мужчины, увлеченные и сосредоточенные на одном деле женщины нередко в отношениях с мужчинами попадают в непроглядную пелену бермудских треугольников. И пропадают в пучинах глубоких неведомых вод, окончательно запутавшись. Это как будто легко объясняется: гиперактивность в каком-то секторе деятельности создает пустые клетки в простых и понятных каждому секторах бытия, неравномерность развития приводит к дисбалансу восприятия реальности. Другая версия, не исключающая первую, может заключаться в излишней эмоциональности решений. И дело тут не в отсутствии практичности как таковой, а в неосознанном отказе призвать на помощь рациональное мышление и ответственность за свою судьбу. В этом смысле появление в книге этой главы можно воспринять и как предостережение: речь ведь идет о судьбе, порой — о самостоятельном сложении рисунка жизни. Иными словами, современной женщине при принятии ключевых решений, касающихся отношений с противоположным полом, вероятно, стоит пользоваться ставшим популярным в последние годы лозунгом известного американского радиоведущего Стива Харви: «Поступай как женщина, думай как мужчина».

Так или иначе, стоит обратить внимание на довольно любопытный нюанс, общий для многих социально успешных и несчастливых в личной жизни женщин: в большинстве своем они старательно воплощали планы своих родителей, преимущественно матерей. Такое нередко бывает с женщинами, которые с детства оказались вовлеченными в так называемый большой спорт, в авантюрные родительские программы по воспитанию вундеркиндов и гениев, в попытки родителей любым путем взрастить продолжателей их дела. Следуя программе, разработанной за них их близкими, эти женщины как бы держали свою личную жизнь и персональное счастье за кадром. Этот фактор в итоге создал прецедент «реализации чужой биографии», иногда даже героической, внешне блестяще сыгранной партии, что не исключало эйфорию побед и краткосрочный восторг достижений. Однако установка на личное счастье, не пропускаемая психологическими фильтрами в резервуар сознания, рано или поздно давала о себе знать тяжело заживающими эрозиями в восприятии собственной судьбы.

Отношения всемирно известного педагога Марии Монтессори (она определена решением ЮНЕСКО одним из четырех крупнейших педагогов ХХ века) с противоположным полом покажутся при пристальном взгляде отменно выполненным фотоснимком дисбаланса представлений о реальности. Самоутверждение этой по-мужски целеустремленной женщины зашло в тупик в тот самый момент, когда сама судьба выдвинула ей прямой вопрос: какую в конце концов избрать миссию — ученой с мировым авторитетом или просто матери? Родив сына вне брака, она как будто балансировала между карьерой и материнством, но при всей очевидной успешности социального проекта Марии Монтессори личная жизнь ее не сложилась, принеся немало сомнений и страданий.

Дочь бунтарки, беспредельно преданная собственной матери, следуя рано развитым убеждениям, Мария встала на путь борьбы за установление нового стандарта для женщин. Как утверждают ее биографы, в 10 лет она уже собиралась стать ученой, в 11 — заявляла о том, что будет, подобно дяде, инженером, в 16 — стала единственной представительницей женского пола, поступившей в Политехнический институт. В 20 лет благодаря небывалой напористости, а также обращению за помощью к Папе Римскому оказалась зачисленной в университет с намерением стать доктором медицины. В итоге она стала первой женщиной-врачом в Италии. Материнские установки, как и воздействие авторитетного дяди, известного в стране писателя-педагога, касались сугубо карьерной самореализации. На фоне небывалого для девушки самомнения и самоуверенности вопросы отношений между полами, как и тема построения благополучной личной жизни, неизменно оставались за кадром. И тут даже не вопрос перекоса воспитания — просто мысль о достижениях вытеснила все, стала доминирующей. Убеждения будущей женщины были направлены не просто в другое русло, но в параллельный мир.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма
Абсолютное зло: поиски Сыновей Сэма

Кто приказывал Дэвиду Берковицу убивать? Черный лабрадор или кто-то другой? Он точно действовал один? Сын Сэма или Сыновья Сэма?..10 августа 1977 года полиция Нью-Йорка арестовала Дэвида Берковица – Убийцу с 44-м калибром, более известного как Сын Сэма. Берковиц признался, что стрелял в пятнадцать человек, убив при этом шестерых. На допросе он сделал шокирующее заявление – убивать ему приказывала собака-демон. Дело было официально закрыто.Журналист Мори Терри с подозрением отнесся к признанию Берковица. Вдохновленный противоречивыми показаниями свидетелей и уликами, упущенными из виду в ходе расследования, Терри был убежден, что Сын Сэма действовал не один. Тщательно собирая доказательства в течение десяти лет, он опубликовал свои выводы в первом издании «Абсолютного зла» в 1987 году. Терри предположил, что нападения Сына Сэма были организованы культом в Йонкерсе, который мог быть связан с Церковью Процесса Последнего суда и ответственен за другие ритуальные убийства по всей стране. С Церковью Процесса в свое время также связывали Чарльза Мэнсона и его секту «Семья».В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Мори Терри

Публицистика / Документальное
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945
Захваченные территории СССР под контролем нацистов. Оккупационная политика Третьего рейха 1941–1945

Американский историк, политолог, специалист по России и Восточной Европе профессор Даллин реконструирует историю немецкой оккупации советских территорий во время Второй мировой войны. Свое исследование он начинает с изучения исторических условий немецкого вторжения в СССР в 1941 году, мотивации нацистского руководства в первые месяцы войны и организации оккупационного правительства. Затем автор анализирует долгосрочные цели Германии на оккупированных территориях – включая национальный вопрос – и их реализацию на Украине, в Белоруссии, Прибалтике, на Кавказе, в Крыму и собственно в России. Особое внимание в исследовании уделяется немецкому подходу к организации сельского хозяйства и промышленности, отношению к военнопленным, принудительно мобилизованным работникам и коллаборационистам, а также вопросам культуры, образованию и религии. Заключительная часть посвящена германской политике, пропаганде и использованию перебежчиков и заканчивается очерком экспериментов «политической войны» в 1944–1945 гг. Повествование сопровождается подробными картами и схемами.

Александр Даллин

Военное дело / Публицистика / Документальное