Великие женщины великих мужчин

Следующий этап жизни певицы связан с выходом на большую сцену в 17 лет, с удачным дебютом и знакомством впоследствии с бизнесменом-промышленником Джованни Менегини. Он был вдвое старше ее и при этом бесконечно любил оперу. За него она в конце концов и вышла замуж в 25 лет, и, кажется, эта «случайная удача» должна была бы сполна удовлетворить певицу. Но, похоже, она попросту уступила напору своего самого преданного на тот момент почитателя. По большому счету, не до конца понятны мотивация и поступки Марии в организации личной жизни. Хотя, возможно, на одном этапе ей было достаточно внимания, восхищения и покровительства стареющего мужчины, а на другом этапе одной такой привязанности уже явно не хватало. Думается, в интимной жизни она из-за замедленного взросления продолжительное время была инфантильна: эта жизнь виделась ей продолжением сцены — пламенная влюбленность, поклонение, море цветов… То, как легко она сошлась с этим в целом преданным ей мужчиной (супруг Марии продал свой бизнес и стал организатором поддержки ее творчества) и как легко рассталась с ним потом, наводит на мысль, по меньшей мере, о несерьезном отношении к браку и семье вообще. Или просто о непонимании семьи как ценности.

Примечательно другое: период кристаллизации личности Марии показателен и некоторыми эпизодами, приоткрывающими ее, в общем, зашторенную личность. Например, не может не бросаться в глаза удивительная и пугающая отчужденность девушки в театре — она ни с кем не дружила, ни с кем не откровенничала, вообще была не просто необщительной, но диковатой. Вызывающая социальная неприспособленность девушки компенсировалась ее вокальными данными, выразительным артистизмом на сцене и феноменальной способностью не тяготиться жизнью в раковине собственных впечатлений. Все же она в этот период была мила, не лишена известного шарма, а уникальный голос для растущего числа поклонников довершал ее красочный и необычный портрет.

А к своему 30-летию Мария совершила определенно сильный поступок, прямо-таки в стиле Каллас. Кто-то даже назвал бы это женским подвигом: за полтора года она похудела примерно на 30 килограммов, избавившись от своего «самого мучительного комплекса». Не преуменьшая фактора силы воли этой неординарной женщины, стоит сделать предположение, что именно в это время в ней стала просыпаться подлинная женственность. Она просто по-другому посмотрела на себя и окружающий мир, с изумлением обнаружив, что он состоит далеко не только из оперы. И, кажется, именно в это время она если не влюбилась, то была впервые готова к этому. Правда, сама она по-другому оценила этот шаг, заявив в интервью следующее: «Я помню, что моя интуиция — а обычно она меня не подводит — подсказала мне, что у меня слишком полное лицо, и это было очень неприятно. Мне нужны были очень резко очерченные подбородок и шея, чтобы добиться выразительности в трудных фразах и сценах с хором. Как театральная актриса я это чувствовала. <…> я так располнела, что даже вокал стал тяжеловесным — я так все время напрягалась, в общем, на это уходила масса сил». Это можно считать косвенным подтверждением мысли о том, что построение счастливой семьи не входило в область приоритетов певицы.

Если Мария высказалась искренне, то предположение о ее половой инфантильности простирается гораздо дальше тридцатилетия. Ее женственность не просто была завернута в фантик, она тщательно скрывалась и маскировалась, для раскрытия бутона нужны были особые усилия. Или, может быть, скорее предполагался особый социальный статус нового поклонника. Если жизнь для нее стала продолжением оперных подмостков, а психическая незрелость — извечным проводником по жизни, то все обстоит именно так.

Мария Каллас подошла к пику своей славы основательно изменившейся, похорошевшей, приобретшей блеск женского очарования и едва не потерянной сексуальности. Неудивительно, что именно в этот период Каллас совершила поистине триумфальное шествие по оперным сценам Старого Света и своей заокеанской родины. Но сценическое счастье длилось не долго, и не исключено, что-то где-то в глубинах ее сознания свершился тайный обмен торжественного сияния на сцене на нестерпимое желание ощутить любовь. И тут никто бы не посмел ни восхвалять ее, ни осуждать. И, может быть, она и сама до конца не осознавала, что подошел переломный момент ее жизни.

Любовь пришла к Каллас несколько позже. Источники отмечают, что на пышном балу в Венеции, в обстановке, когда благоухающая романтика растворяется, плавно переходя в соблазн, Мария познакомилась с влиятельным миллиардером Аристотелем Онассисом. Марии было 3 3 года, она находилась в самой поре своего расцвета — и как женщина, и как певица. Она являла собой образец успешной женщины, которая сделала себя сама, добилась заоблачных высот собственным трудом и неистощимым мастерством. К тому же она была замужней дамой, что в глазах неискушенной публики как бы подчеркивало ее сенсационное восхождение.