Великий и оболганный Советский Союз

У нас было слишком мало технически грамотных людей. Перед нами стояла дилемма: либо начать с обучения людей в школах технической грамотности и отложить на десять лет производство и массовую эксплуатацию машин, пока в школах не выработаются технически грамотные кадры, либо приступить немедленно к созданию машин и развить массовую их эксплуатацию в народном хозяйстве, чтобы в самом процессе производства и эксплуатации машин обучать людей технике, выработать кадры. Мы избрали второй путь.

Мы пошли открыто и сознательно на неизбежные при этом издержки и перерасходы, связанные с недостатком технически подготовленных людей, умеющих обращаться с машинами. Правда, у нас наломали за это время немало машин. Но зато мы выиграли самое дорогое — время — и создали самое ценное в хозяйстве — кадры. За три-четыре года мы создали кадры технически грамотных людей как в области производства машин всякого рода (тракторы, автомобили, танки, самолеты и т. д.), так и в области их массовой эксплуатации.

То, что было проделано в Европе в течение десятков лет, мы сумели проделать вчерне и в основном в течение трех-четырех лет. Издержки и перерасходы, поломка машин и другие убытки окупились с лихвой.

Да, все издержки с лихвой окупились уже до войны, но особенно — во время ее. Новая Россия не просто создала массовые технические кадры, без которых война моторов была бы для России невозможной. Новая Россия создала к началу войны и новую человеческую массу советских людей, которые, не утратив национального чувства, носили в сердце также чувство и более глубокой, советской, гордости за Родину.

А теперь я дам три последних цитаты из книги Макаренко, напомнив читателю, что они взяты из книги, опубликованной как раз в том 1937 году, который «демократы» всех оттенков грязи пытаются представить временем торжества ужаса и насилия. Но подлинным историческим и системным эпиграфом к 1937 году вполне могут быть эти вот слова великого нашего гуманиста и педагога:

Мораль буржуазного мира — это мораль жадности, приспособленной к жадности… В самом человеческом желании нет жадности. Если человек пришел из дымного города в сосновый лес и дышит в нем счастливой полной грудью, никто никогда не будет его обвинять в том, что он слишком жадно потребляет кислород. Жадность начинается там, где потребность одного человека сталкивается с потребностью другого, где радость или удовлетворение нужно отнять у соседа силой, хитростью или воровством.

В нашу программу не входят ни отказ от желаний, ни голодное одиночество…

Однако желание желанию рознь! Можно желать развивая в себе Человека, а можно желать и убивая в себе Человека! Макаренко говорит и об этом: