Великий канцлер

– Подписал, не буду врать, – пробурчал Ильич, – а вот сейчас думаю, не зря ли я это сделал, ибо мне не нравится идея укреплять царский режим, заигрывая с рабочими вместо подготовки его полного разрушения…

– Все это ерунда! – отмахнулся Коба. – Один царский режим отличается от другого так же сильно, как и многочисленные большевистские режимы пока неосуществленного будущего. Режим императора Николая Второго действительно стоило снести. Единственное, в чем я с вами бы разошелся в таком случае – это то, что я предпочел бы сохранить основу русского государства, а вы разнесли бы его вдребезги, чтобы из щебня на руинах попытаться построить что-то свое. Но, как сказал товарищ Одинцов, это занятие дурацкое, поскольку на руинах Российской империи из ее обломков ничего, кроме ее подобия, построить не получится. Моисей не зря сорок лет гонял евреев по пустыне – иначе у него не получилось бы вычеркнуть из их голов образ Египта фараонов. У нас такой возможности нет, да и не нужно это. Люди должны помнить, из какого мрака мы их вывели, чтобы направить к свету и счастливому будущему. Что же касается режима императрицы Ольги и канцлера Одинцова, то есть мнение, что его снос не приблизит, а отдалит вожделенный социализм. Тем более что снести этот режим нам, скорее всего, не дадут. Да и глупо это – все равно что ломиться в открытую дверь.

– И вы, Коба, – спросил Ильич, – верите, что товарищ Одинцов и иже с ним действительно хотят построить эдакий монархический социализм? Мне что-то сомнительно, не говоря уже о том, что такой диковинный зверь окажется полностью нежизнеспособным.

– Вы ошибаетесь, – ответил Коба, – жизнеспособность такого зверя зависит только от жизнеспособности того монарха, который поставил себе такую цель. Ольга Александровна – девушка молодая, она способна надолго пережить нас с вами; а ее команда обеспечит сохранение курса на социализм. Не забывайте, что вся нынешняя верхушка в Российской империи либо прямо происходит из мира будущего, либо находится под непосредственным влиянием этих людей. Они знают, что происходило в начале того пути к социализму, какое было в ваши времена, им известна и эпоха товарища Сталина, а также правление Хрущева, Брежнева и Горбачева (если вам знакомы такие фамилии). Они знают все допущенные нами ошибки, а также то, как их можно исправить…

– Хорошо-хорошо! – замахал руками Ильич, – допустим, что это и в самом деле так, и товарищ Одинцов и компания нам действительно товарищи, которые стремятся к построению странной формы социализма…

– Ничего странного в их идеях нет, – сказал Коба, – ведь любая действующая и дееспособная организация – это тоже своего рода маленькая монархия. Даже у нас в партии большевиков всегда должен быть кто-то, кто будет руководить и направлять Центральный комитет, чтобы тот не забрел в дебри и не наломал дров. В настоящий момент этот человек – вы, товарищ Ленин, ведь без вашего руководства партия тут же выродится в кондовый травоядный меньшевизм… Как мне сказал товарищ Одинцов, нашим меньшевикам можно поручить только одно дело – стоять на огороде и пугать своим видом ворон, ибо любой другой вопрос они тут же заболтают до смерти.

– Ну что же, – хмыкнул Ленин, – это хорошо, что товарищ Одинцов тоже не любит пустопорожних болтунов. И, кстати, товарищ Коба, какую работу он поручил вам?

– Для начала, – сказал Коба, – мне предложили наладить выпуск двух газет. Одной легальной – социал-демократического толка, и одной нелегальной – с чисто большевистской направленностью…

– Так, – удивленно произнес ошарашенный Ленин, – а нелегальная газета товарищу Одинцову еще зачем?

– Запретный плод сладок, – сказал Коба, – к тому же деятельность господина Победоносцева по зажиму цензурных гаек привела к тому, что никто не верит легальным изданиям, которые напропалую врут под давлением цензуры. А вот если газета нелегальная, то в ней непременно напишут самую настоящую правду. По мнению товарища Одинцова, легальная газета должна называться «Известия», а нелегальная – «Правда», и при этом «Правда» должна быть чуть острее «Известий», но вот именно что чуть… и если мы не будем нарушать некоторых простых правил, то типографию и редакцию нелегальной никто не будет разыскивать…

– Так уж и никто, товарищ Коба? – усомнился Ленин.

– Вам товарищ Баев американский анекдот про неуловимого ковбоя Джо рассказывал? – вопросом на вопрос ответил Коба, и Ленин кивнул. – Так вот – мы будем, как этот ковбой, делать вид, что старательно прячемся, притом что нас никто не будет искать. Товарищ Мартынов лично дал мне гарантию…

– Ну ладно, – махнул рукой Ленин, – я уже все понял, хотя идея монархического социализма не укладывается у меня в голове.