Великий князь Николай Николаевич

Прежде всего, въ объясненіе личныхъ ощущеній Великаго Князя Николая Николаевича, напомню, что онъ достигъ зрлаго возраста къ періодъ царствованія Императора Александра ІІІ-го, который нашелъ необходимымъ, въ интересахъ своей страны, отойти отъ прежней традиціонной политики его предшественниковъ, заключавшейся въ поддержаніи тсныхъ дружескихъ отношеній съ Центральными Державами Европы. Извстенъ знаменательный тостъ Императора Александра Ш-го за здоровье Князя Черногорскаго — «единственнаго друга Россіи», которымъ Русскій Царь вроятне всего хотлъ подчеркнуть ту мысль, что Россія едва ли можетъ имть въ Европ большое число благожелателей. Независимо отъ этого, Александръ ІП, какъ это всмъ извстно, лично не симпатизировалъ германскому Императору Вильгельму 11-му и его манер держатъ себя во время пріздовъ въ Россію. Результатомъ этихъ государственныхъ соображеній и личныхъ настроеній къ концу девяностыхъ годовъ прошлаго столтія и былъ наконецъ окончательно скрпленъ союзъ Россіи съ Франціей, культуру которой уже давно полюбило и привыкло уважать русское общество. Удивительно ли, что при всхъ этихъ условіяхъ ближайшій родственникъ русскаго Царя, пользовавшійся къ тому же его довріемъ, выросъ и впиталъ въ себя т же чувства къ западному сосду Россіи, что и Александръ ИІ-й! При всемъ томъ это чувство никогда не переходило въ недружелюбіе или слпую ненависть къ нмецкому народу вообще, что видно хотя бы изъ факта наличія въ ближайшемъ окруженіи Великаго Князя многихъ весьма почтенныхъ людей съ нмецкими фамиліями и нмецкаго происхожденія. Наконецъ, въ организм самого Николая Николаевича текла «ольденбургская» то есть нмецкая кровь! Еообще терпимость п уваженіе ко всмъ почти націямъ была одной изъ самыхъ отличительныхъ чертъ его характера. II если въ смысл отношенія къ нкоторымъ народностямъ, во время пребыванія Великаго Князя въ должности Верховнаго Главнокомандующаго, и совершались какія либо несправедливости, то вина этому заключалась лишь въ усердіи «не по разуму» нкоторыхъ его сотрудниковъ и въ излишнемъ довріи со стороны Велпкаго Князя къ ихъ безпристрастности п справедливости.

Что касается командированія во Францію въ 1912-мъ году Великаго Князя, то этой поздкой преслдовалась лишь общая задача, вытекавшая изъ необходимости отъ времени до времени подогрвать дружескія чувства и демонстрировать передъ Европой мощь и силу Согласія, противополагавшагося союзу трехъ Центральныхъ Державъ. Французскому обществу, можетъ быть, дйствительно хотлось бы видть въ этомъ прізд — посщеніе ихъ страны лицомъ долженствовавшимъ стоять во время воины во глав русской арміи, въ случа Европейской войны, но этотъ фактъ, если оиъ и существовалъ, долженъ быть объясненъ нсколько повышеннымъ темпераментомъ французской націи вообще и боле всего личнымъ обаяніемъ вншнихъ и внутреннихъ качествъ Великаго Кня-вя, вполн очаровавшихъ французовъ.

Посщеніе Великимъ Княземъ Николаемъ Николаевичемъ Франціи, подобно посщенію генераломъ Фошемъ Россіи, носило исключительно военный характеръ н съ его пребываніемъ во Франціи неправильно связывать наличіе какихъ либо опредленныхъ замысловъ противъ Центральныхъ Державъ. Никакой дипломатической миссіи Великій Князь не имлъ. Это лучше всего доказывается тмъ обстоятельствомъ, что мысль о командированіи Великаго Князя Николая Николаевича возникла въ предлахъ Военнаго Вдомства и Русское Министерство Иностранныхъ Длъ, на сдланный ему запросъ, отвтило лишь признаніемъ этой поздки желательной, какъ я уже сказалъ, по соображеніямъ общаго порядка. Среди многочисленной свиты Великаго Князя не было поэтому ни одного лица нзъ состава дипломатическаго вдомства, командированнаго распоряженіемъ Министерства Иностранныхъ Длъ, и сама краткость пребыванія Великаго Князя въ Париж, въ теченіе котораго могли происходить свиданія его съ государственными людьми этой страны, доказываетъ отсутствіе въ его прізд какихъ либо дипломатическихъ заданій. Наконецъ, отсутствіе необходимости со стороны русскаго правительства поручать ихъ веденіе Великому Князю еще лучше доказывается обстоятельствомъ прізда въ томъ же году Предсдателя Совта Французскихъ Министровъ и Министра Иностранныхъ Длъ г. Пуанкаре въ Россію. Очевидно, что, если бы существовала какая либо надобность въ особо доврительныхъ переговорахъ, то таковые были бы пріурочены къ 'Пребыванію г. Пуанкаре ъъ Петербург.

Еще мене имютъ подъ собой почву предположенія, которыми приписывается Великому Князю активная роль въ существ тхъ бесдъ, которыя, якобы, велись въ 1914-мъ году, наканун войны, -въ Петербург между главами обоихъ государствъ Франціи и Россіи и ихъ Министрами Иностранныхъ Длъ Вивіани и Сазоновымъ.

Прежде всего я долженъ напомнить читателю, что въ визит новаго Президента французской республики г. Пуанкарэ въ Россію въ 1914-мъ году пе было вообще ничего необычайнаго. Со времени начала дружественныхъ отношеній между Россіей и Франціей пти посщенія вошли въ обычай и вс бывшіе Президенты Франціи: