Великий крестовый поход

— Быть может, ты прав, — ответил Ванимен. — Но даже если это так, я все равно презираю саму мысль об этом. Я, который охотился на нарвалов под полярными льдами. Я, который жил с Агнете… — Он высвободил свою руку. — Нет, я никогда не променяю свою прежнюю жизнь на твою сомнительную вечность.

— Но ты не понял! — возразил Томислав. — Да, я читал легенды и знаю, что обычно происходит, когда существа, подобные тебе, становятся христианами. Но такое случается не всегда. Полагаю, Господь лишает их памяти ради их же блага. Но хроники упоминают о нескольких существах полумира, которые крестились, однако сохранили все свои воспоминания. — Священник положил руки на плечи Ванимена. — И я стану молить Господа, дабы он ниспослал знак о том, что и тебя он одарит этой милостью.

4

Йоган Кваг, епископ Роскильдский, часто приезжал по делам в Копенгаген, свое ленное владение. Сидя в личном кабинете своего копенгагенского дома в кресле, украшенном резными изображениями апостолов, он долго и молча разглядывал юношу, сидящего напротив него на простом деревянном стуле. Простая одежда посетителя и его ютландский акцент плохо сочетались с щедрым золотым подношением матери-церкви, которое и склонило епископского мажордома похлопотать об аудиенции.

— Ты рассказал мне меньше, чем мог бы, сын мой, — сказал наконец епископ.

Нильс Йонсен кивнул. Его самообладание — в таком возрасте и при таком общественном положении — тоже оказалось незаурядным.

— Да, мой господин, — признался он. — Если я поведаю всю историю, кое-кто может пострадать. Но клянусь перед Господом, что я не произнес ни слова лжи, а сокровище досталось мне законным путем.

— И теперь ты собираешься поделиться им с моей епархией. Если ты не ошибся, оценивая его, то твое пожертвование станет воистину царским.

— Веря в вашу честность, я предоставляю его раздел на ваше усмотрение.

— У тебя нет другого выбора, — сухо заметил епископ. — Не имея защитника и покровителя, ты проживешь недолго и уж тем более не разбогатеешь.

— Я это понимаю, ваше преподобие.

Йоган подпер рукой подбородок.

— И, тем не менее, продолжаешь торговаться, — пробормотал он. — Ты забываешь, какая опасность для твоей души таится в земных богатствах.

— Надеюсь, мой священник избавит меня от нее, — заметил Нильс.

— Да ты еще и хитрец, верно?

— Но я помню и об уважении, господин. К тому же есть люди, которым я хотел бы помочь, начиная с моей матери и ее семейства. Кстати, если принять во внимание упорство, с каким Ганза расширяет свое влияние, то, по-моему, королевство будет только радо получить крупного судовладельца-датчанина.

Хмурое лицо епископа расплылось в улыбке:

— Неплохо сказано!

— Значит, вы поддержите мою просьбу? — обрадовался Нильс.

— Не торопись, сын мой, не торопись. Сперва необходимо соблюсти некоторые условия. Во-первых, ты, хотя и утаил от меня кое-какие секреты, должен рассказать все священнику, дабы он смог отпустить тебе грехи.

Лицо Нильса удивленно вытянулось. Улыбнувшись, Йоган добавил:

— Я направлю тебя к отцу Эббе из храма святого Николая. Этот святой — твой небесный патрон, а Эббе сам некогда был моряком и поймет многое, что другие священники сочтут весьма странным.

— Премного вам благодарен, господин мой.

— Затем ты должен тайно отвести моих надежных людей к сокровищу, они должны его оценить. Нам надо соблюдать большую осторожность. Если сокровище настолько велико, как ты утверждаешь, то мы не можем переместить его сюда сразу — из-за него под любым предлогом может вспыхнуть война. Два года назад город осаждали норвежцы, а когда я вспоминаю о немецких герцогах… Словом, по моему мнению, разумнее всего оставить большую его часть спрятанной на прежнем месте.

— Но с его помощью вы можете сотворить так много добрых дел, — возразил Нильс.

— Если речь идет о помощи беднякам, то даже золото не может купить более того, что рождает земля. К тому же не все священники смогут устоять перед искушением, а худшее из них — стремление к власти.

Йоган ободряюще поднял руку.

— Разумеется, мы сможем использовать значительную его часть, — продолжил он. — Золото можно тратить небольшими порциями. То же можно сказать и о твоей карьере, сын мой. Ты не только не посмеешь объявиться внезапно разбогатевшим выскочкой, но должен многому научиться прежде, чем успешно управлять своей компанией.

Мы объясним всем, что ты получил наследство, а я решил, что ты достоин моего покровительства. Возникнут кое-какие вопросы. Люди предположат, что ты незаконный сын хорошо известного человека, возможно даже — моего умершего родственника. Нет, я не намерен задевать честь твоей матери, — добавил епископ, когда Нильс нахмурился, — просто ты должен заранее смириться с тем, что столь необычное событие наверняка не обойдется без слухов и сплетен.

Со временем я сделаю тебя бюргером, и ты получишь лицензию на торговлю… Ты очень нетерпелив, парень, — усмехнулся епископ, взглянув на Нильса. — Я не намерен откладывать это в долгий ящик, но подождать придется.