Великий Моурави 1

- Что князья предлагают?

- Немедленно расторгнуть брак, позорящий картлийский трон с тех пор, как

сестра Саакадзе стала царицей.

- С лица Картли смести Саакадзе, замышляющего измену.

- Его смертью успокоить царство и спасти трон и замки.

- Иначе князья сами прибегнут к решительным мерам, а царь пусть один

останется во власти плебея.

Луарсаб грозно, с негодованием отверг домогательства о расторжении

брака: пока Луарсаб царь, царицей будет Тэкле. Но, сильно поколебленный в

верности Саакадзе, царь обещал расследовать действия Моурави, и тогда

совместно с князьями он придет к необходимому решению...

Саакадзе срочно вызван в Метехи.

По совету Шадимана царь потребовал объяснения в присутствии князей.

Саакадзе окинул быстрым взглядом князей, угрожающе сдвинувшихся в

полукольцо: какой безграничной ненавистью пылают их лица, как отвратно

подергивает острыми плечами Джавахишвили, как кровожадно облизывает толстую

губу Магаладзе, как свирепо Андукапар выбивает костлявыми пальцами дробь на

эфесе меча, как нелепо выкатил Симон свои налитые кровью глаза.

Сказать при всех? Сказать о желании союза азнауров уничтожить княжескую

власть? Вот теперь, почти завтра, окружить Метехи, пленить Шадимана, сеятеля

рабства, окружить могущественные замки, насильно заставить царя остаться

одному у власти? Саакадзе усмехнулся. Сказать сейчас: "Царь и народ" - и

пасть изрубленным шакалами и погубить дело? Нет, тайна раскроется

своевременно. Сказать царю... Наедине? Но разве уже не было опыта?..

Рисковать всем?.. Нет, и на это не пойдет Моурави...

И Саакадзе спокойно посмотрел на Луарсаба.

- К какой войне готовлюсь, царь? Только к той, которую объявит царь

Луарсаб. Почему не распускаю азнаурские дружины и даром кормлю? Лучше своих

даром кормить, чем чужими быть съеденным... Давид Строитель первый ввел

постоянные войска и никогда не проигрывал сражения. Моурави, облеченный

доверием царя, обязан охранять Картли от неожиданных вторжений врагов... А

замок Носте укрепляю, конечно, не от друзей. Народ ко мне бежит? От меня

никто не убегает, пусть князья об этом подумают.

Саакадзе понимал шаткость объяснения, но войско Нугзара Эристави,

главные силы, будут готовы к выступлению, всеми средствами оттянуть...

- Потом, царь... есть еще важные причины, только разреши через

четырнадцать дней доложить... Имею сведения... Турки на границе тоже

спокойно не живут... Вот и светлейший Баграт побледнел... Не советую

оруженосцам князя на границе кружиться, нехорошо с врагами обмениваться

черными башлыками... Народ бежит? Не все ко мне, вот одного мсахури князя

Амилахвари на границе поймали...

Какой угодно ценой оттянуть...

- Думаю, удастся найти разбойника, убившего священника. Один мествире в

лицо видел, говорит, в черный башлык прятался... Прошу, царь, разрешения

представить тебе доказательства моей верности... Через четырнадцать дней

многое тебе открою.

Луарсаб гулко стукнул мечом Багратидов.

- Не правда ли, что существует тайный союз азнауров?

- Правда, царь. Однажды союз азнауров открыл свою тайну царю Картли на

сурамских полях... Только благодаря азнаурам не турки враждуют со мной

сейчас, а князья...

Луарсаб покраснел от слишком ясного намека. Потом о Баграте вспомнил,

гиены всегда надо опасаться...

Шадиман, наблюдая царя, понял необходимость спасти положение.

Острый взгляд на Андукапара, и "сухой" князь не замедлил пойти в атаку.

За ним ринулись остальные. Угрозы, брань...

- Выбирай, царь: мы или плебей, осмелившийся посягать на честь и права

князей всей Картли.

Забряцало оружие. У дальней стены мелькнула обнаженная сабля. Георгий

стал считать, сколько уложит, пока до него добегут... Но обнажать шашку при

царе в царском замке?.. Захочет ли Луарсаб после такой дерзости ждать

объяснения?

Шадиман поспешно сказал:

- Князья, прошу выслушать. Моурави просит четырнадцать дней, имеем ли

право отказывать? Слишком велики перед Картли заслуги Моурави. Я рассчитываю,

любезному князю удастся успокоить доблестных защитников трона...

Саакадзе изумленно, а Луарсаб с благодарностью взглянули на Шадимана.

Посоветовав Саакадзе не терять времени, царь назначил смотр войск через

четырнадцать дней...

И снова Негойские высоты. Рука по-прежнему уверенно сжимает поводы,

по-прежнему настойчивы властные глаза, но отрывистее конский цокот,

беспокойнее звенит шашка, первый подарок Нугзара, и резче взмах нагайки.

Извивается вокруг гор быстрая дорога. Мелькают цветистые уступы, с которых

некогда стремился увидеть чужие страны. Но мимо, мимо воспоминаний... Отбежал

в сторону новый поселок, блеснула речка... Уже не задержали взора ни

обширная шерстопрядильня, ни загон, где резвились молодые кони. Не наполняли

гордостью зоркие бойницы Носте, не рассеяли озабоченность радостно

распахнувшиеся ворота. Носте казалось маленьким муравейником, верной, но

отслужившей саблей. Здесь отшумели молодые ветры, отцвели молодые побеги.

Великие замыслы Моурави уже перехлестнули каменные стены Носте, перехлестнули

остроконечные Негойские высоты. Вся Картли в багровом зареве, громыхая

оружием, врезалась в воспаленную мысль Моурави.