Великий Моурави 5

Грузии, и главенствующей по праву. Картли - мать грузинского народа. Склонившись

над колыбелью, она напевала ему:

"Иав-нана", она вскормила его и вложила в руку священный меч. Картли

поддерживает огонь в его очаге, огонь знания и

стремления к совершенству, Картли - бессмертие народа! А эти властолюбцы тянут:

один - к Кахети, другой - к Самегрело.

Противоестественно, чтобы сыны считали себя отцами своего отца. И еще: я,

стремясь к объединению Грузии, хочу щадить

кровь народа, щадить замки, крепости, монастыри, щадить все, что веками

накоплено мудростью и трупом. В моем замысле

- расцвет Грузии и могущество ее, недоступные для врага рубежи "от Никопсы до

Дербента". А в замысле себялюбца

Теймураза и Левана Кровавого - счастье для себя, а кровь и страдание - народу. И

ни перед чем не остановятся такие цари,

особенно Леван. Залив кровью народа все царства и княжества Грузии, он посадит

везде правителями своих воинственных,

но разбойных тавадов, прикажет венчать себя и свою Дареджан в Мцхета и

утвердится единым, "богоравным", кровавым

Леваном Дадиани Мегрельским. Вот что хранит в своих мечтах умный, храбрый, но

беспощадный Леван. И, конечно, не

мне сопутствовать ему в осуществлении постыдных замыслов.

- Как ты тонко разгадал злодейские желания коварного Левана! - с

восхищением вскрикнул Вахтанг. -

Следовательно, против него надо спешно ставить еще сильнее заслон.

- Намного сильнее, - поддержал брата Мирван, гордо опуская руку на

пояс, точно на эфес меча, - необходимо

передать Ксанским Эристави твои опасения и заключить военный союз двух княжеств,

оплота Картли.

- Советую, друзья, и с Липаритом договориться. Он умный старик и

поймет, что я, может, во вред себе, именно

потому не воспользовался вашей воинской силой, чтобы не лишать Картли опоры и

оградить ее не только от шакала Зураба,

не только от стремившегося окахетинить Картли Теймураза, но и от страшной

опасности: когтей Левана. Узнав, что все

войско Самухрано, Ксанских Эристави, Липарита и Шадимана в замках, Леван не

решится вторгнуться в Картли без моего

приглашения. Теперь, друзья, вы поняли, что Картли, как оплот просвещенного

царства, должна опоясаться острыми

мечами. Вы же - сильное духом и войском рыцарство - обязаны оберегать родину не

только от мусульман, но и от

единоверных врагов.

- Пойми, благородный Моурави: отказываясь от помощи преданных тебе

друзей, ты действуешь во вред себе.

- Зато на пользу отечеству, дорогой Кайхосро. Счастье, что

непредвиденная левановская опасность открылась

раньше, чем я вступил в бой с неблагодарным Теймуразом и подлым Зурабом. Но

вспомните мои слова: не им царствовать

над Картли-Кахети... и погибнут они там, где выкопали яму настоящему сыну

родины.

- Все же, пока в их руках войско, может, поставить в известность

упрямого кахетинца о происках Левана? -

задумчиво проговорил Мирван. - Может, опасность заставит себялюбцев прибегнуть к

тебе и к нам за помощью?

- Плохо ты знаешь Зураба: у него, как и у Левана, на первом месте

честолюбие, и никогда шакал не поступится им,

даже во имя царства. А Теймураз, опьяненный своей победой над Исмаил-ханом,

совсем позабыл, что одержал ее только с

помощью тушинских шашек, - к слову, вовремя обнаженных по моему совету. Ваше

благородное предупреждение поймут

как слабость и поспешат ринуться на Самухрано. Да и я уже сказал: поскольку не

воспользуюсь помощью Самегрело, Леван

опрометчиво не набросится на Картли.

- А Гуриели? У него тоже немало войска, недаром Леван не очень часто на

него нападает.

- К сожалению, и от Гуриели приходится отказаться, ибо Леван, узнав,

что вместо него пригласили Гуриели,

использует предлог, чтобы обидеться, и вторгнется в Картли без приглашения. А

сейчас это ни к чему.

- А как же ты думаешь удержать его от слишком соблазнительной

возможности?

- К нему с подарками от меня поехали Даутбек, Ростом и Димитрий.

"Барсы" горячо поблагодарят мегрельского

владетеля за желание оказать мне помощь, попросят быть наготове, и когда

настанет час, я пошлю к нему скоростного

гонца. То же самое скажут они Гуриели. Так вот, друзья, если победим, царевич

Александр воцарится в Картли-Кахети. И

Леван не посмеет непрошеным пожаловать: знает, я его не впущу... А при

содействии дружественных мне князей Имерети,

Гурии и Абхазети сумеем усадить строптивца на его собственную скамью, да еще

неизвестно, надолго ли. А если победит

Теймураз, светлейшего Левана не впустят Мухран-батони, Ксанские Эристави и...

- Моурави, страшное говоришь! Ты Непобедимый - и победить должен ты!

Разве у шаха Аббаса было меньше

тысяч, чем у Левана? А как пустились удирать жалкие остатки с Марткобского поля!

- Эх, дорогой Кайхосро, лучше бы я с тремя шакалами дрался, чем с

собственным народом. Разумею, неплохо

укоротить некоторых витязей на одну голову, - но ведь за ними народ! И

подумайте, мои князья, что станет с царством,

если уничтожить народ? Хоть надеюсь - народ бросится ко мне, и князья вынуждены

будут бежать под прикрытие своих

замков.

Порывисто вошел слуга и взволнованно объявил, что из Тбилиси к Моурави

прибыл гонец.

- Гонец? - удивился Саакадзе.