Великий обман. Чужестранцы в стране большевиков

Иван Майский, с которым Веббы советовались по мере написания книги, отправил на имя вождя рекомендацию издать книгу у нас, поскольку она «являлась большой идеологической победой Советской страны».

В мае 1936 года русский перевод был вынесен на обсуждение Политбюро. Там не могла не понравиться апология СССР как «новой цивилизации» и оправдание советской коллективизации как исторически необходимого явления по аналогии с «огораживанием» в Англии в XVI–XIX веках. В то же время были в рукописи и «фабианские отклонения» – например упоминания о «преследованиях интеллигенции», в связи с чем Карл Радек предложил объявить в прессе о публикации книги и для виду выставить несколько экземпляров в витринах книжных магазинов. В конце концов книгу все же издали, но крошечным тиражом и распространяли по предварительно утвержденному списку.

Биограф вождя

Анри Барбюс, лауреат Гонкуровской премии, автор расхваленных Лениным антивоенных романов «Огонь» и «Ясность», был первым европейским писателем, встретившимся со Сталиным. Их беседа 16 сентября 1927 года длилась два с половиной часа. Судя по сохранившейся записи беседы, Барбюс начинает ее как пацифист, а заканчивает как правоверный коммунист – пришел с одним мнением, ушел с другим.

…Разговор заходит о смертной казни. Советский Союз, – советует он Сталину, – вообще мог бы отменить смертную казнь. Тот возражает, ссылаясь на мнение пролетариата – на кого же еще ему ссылаться, если не на рабочих и крестьян – «рабочие ругаются, что у нас мало расстреливают. …Конечно, смертная казнь неприятная вещь. Кому же приятно убивать людей? Но международная обстановка такова, капиталисты так сильны, у них так много денег, они так беспощадны в борьбе с нами, они так систематически посылают в СССР террористов, что без смертной казни нам не обойтись». «Это совершенно правильно, – на ходу меняет свое мнение Барбюс. – В теперешних условиях уничтожение смертной казни было бы самоубийством для Советской власти».

Ну и для вящей убедительности Сталин рассказывает страшилку – они у него имеются на каждый случай. «Вот недавно была арестована маленькая группа, состоящая из дворян-офицеров. У этой группы было задание отравить газами весь съезд Советов, на котором присутствовало 3–5 тыс. человек. Было дано задание отравить газами весь съезд. Как же бороться с этими людьми? Тюрьмой их не испугаешь…»

…Газами? Да еще целый съезд? Должно быть, это известная история. Но сколько я ни искал, никаких подтверждений так и не нашел – Сталин все это попросту выдумал.

Болезненной была реакция российских эмигрантов на визит Барбюса. Их негодование вызвала фотография Барбюса во французских газетах с российской короной в руках. Писатель Иван Шмелев, сын которого был расстрелян как участник белого движения, в газете «Возрождение» сравнил визитера с галкой, которая «на кресты марает».

«Писателей надо заинтересовать материально»

Пять лет спустя Барбюс вновь приехал в СССР, и вновь его принял вождь.

Кремль, 5 октября 1932 года. Из стенограммы: «Тов. Барбюс. Выражает т. Сталину большую признательность за то, что тов. Сталин, несмотря на свою чрезвычайную занятость, уделил ему время». Тот отвечает, «не так уже занят, чтобы не иметь возможности побеседовать с т. Барбюсом».

Завершив взаимные комплименты, Барбюс выражает свой «восторг всем виденным в СССР. Сейчас перед ним еще рельефнее выступила вся ложь, какую распространяет западная буржуазия о Советском Союзе и, в частности, о самом тов. Сталине». После чего просит денег на нужды Международного антивоенного конгресса в Амстердаме. Сталин обещает, и уже через неделю Политбюро принимает решение выдать Барбюсу 400 тысяч французских франков. Это была гигантская по тем временам сумма. Погуглив, я обнаружил у Сименона в повести, датированной тем же 1932 годом, упоминание высококачественного «настоящего английского пальто» ценой не меньше аж двухсот франков. А тут 400 тысяч!

Через Барбюса не раз передавались крупные денежные средства для поддержки развернутого в Амстердаме движения в защиту мира. Делалось это тайно, так, чтобы никто не догадался, откуда деньги. Но иногда тайное становилось явным.

17 января 1935 года Илья Эренбург пожаловался Михаилу Кольцову, руководившему иностранным отделом Союза писателей, что Барбюс слишком вольно относится к полученным из СССР деньгам и что всем распоряжается его секретарь, благодаря которому «пошли толки, что деньги московские. Он хвастал: снимаем роскошную квартиру, достали много денег, будет журнал – до 5000 фр. в месяц сотрудникам и т. д. Мне он заявил: “Писателей надо прежде всего заинтересовать материально”».

Вилли Мюнценберг