Великий Шу

Йолька стала пытаться осознать, что с ней происходит и кто в этом виноват. Во всем последнем десятилетии ответа не находилось, но женская интуиция подсказывала ей, что виноваты, конечно же, мужчины. И тогда она вспомнила этого сопляка Ярека, который соблазнил ее, когда она, впрочем, весьма этого хотела. Труп в ее сознании внезапно ожил. Это он, поматросив и бросив ее, надолго оставил в ней примитивный и отвратительный стереотип сексуального поведения: мужчина-самец, а не равноправный партнер, он обладает женщиной, а не заботится о том, чтобы и она получила сатисфакцию. Йолька встретила Великого Шу и приехала с ним сюда. Она все-таки вряд ли смогла бы четко сформулировать, за что следует отомстить этому животному. Йоля прекрасно понимала, что и после этого не перестанет быть рабыней мужчин, во всяком случае, одного — Великого Шу.

После многочасовой игры в картах создаются положения, повторяющиеся вопреки теории чисел вне всякой системы и правил. Кто много играл, тот знает. А кто знает, тот способен предугадывать.

Ярек был опытным игроком с многолетней практикой. Обменяв автомобиль на деньги, он несколько раз сыграл дерзко и удачно, и с картой, и ни на чем. В результате триста тысяч были отыграны. После этого он успокоился и пришел в себя. Своего виртуозного противника он уже раскусил, во всяком случае, понял, что игра идет не на то, что лежит на столе. Этот старый хмырь, Йолькин муж, приехал сюда затем, чтобы его унизить, а не обыграть. Йолька наверняка напела ему какие-нибудь бредни о нем, и вот муж свершал за столом акт возмездия. Зная намерения своего визави, Ярек окончательно почувствовал себя уверенно. Теперь он искал стратегический маневр, способный оставить противника с носом, искал и нашел. Он видел, что ухоженный, следящий за собой — а что ему еще остается делать?! — муженек этой профурсетки играет сильнее его. Опыт. Просто так его не возьмешь. Тут надо было идти внаглую, напролом, тем более что наглость всегда была самым сильным оружием Ярека. Пользу от нее он стал извлекать еще четырехлетним ребенком.

Пулька была уже солидной. Ярек решил паролировать втемную, Петр — тоже. Ярек прошелся еще раз, Петр не уступил. Ярек сдал карты. У него не было ничего, даже пары. Пять разных, и старшей картой был король. Закон симметрии, известный не только в покере, гласил, что в игре чрезвычайно часто сходятся примерно равные комбинации. Иными словами, Ничто должно было встретиться с Ничем. Здесь для Ярека замаячил шанс, и он решился на самый большой блеф в своей жизни. Он объявил, что не меняет карты, давая таким образом понять, что у него на руках как минимум «стрит», а возможно, даже «фул» или «флешь-рояль». После этого он поставил под Шу все свои деньги. Если бы он выиграл эту пульку, то практически вернул бы свое, не считая мелочи. И тогда... он твердо решил закончить игру и сообщить гостю, что двести или триста тысяч — сколько он там выиграл,— это ему с женой на чай. По бедности.

Молодящийся пижон долго молчал и думал. А потом выдал нечто совершенно невероятное, не укладывающееся ни в какие рамки.

— В конце концов я приехал сюда не за тем, чтобы вас обыгрывать, — он пожал плечами и тут же добавил; — Я вас вскрою. Проверю. У меня нет ничего.

Все калькуляции Ярека полетели к черту. Ну кто, какой кретин вскрывает соперника при миллионной пульке, когда на руках нет даже пары?! Арабский шейх этого не сделает. С такой картой можно темнить, можно блефовать, можно даже ставить под противника до бесконечности, пока есть деньги, но вскрывать самому?! Ярек выложил карты на стол: разномастные король, дама, десятка, девятка и семерка.

Муж Йольки выложил свои: король, дама, десятка, девятка и восьмерка. При равенстве остальных карт его восьмерка была старше.

— Ну надо же,— прошептал он, с минуту смотрел на карты, а потом в задумчивости стал упаковывать деньги в портфель. На лице — растерянное недоумение.

Ярек окаменел. Он ничего не ощущал, ни о чем не думал. Но вот вместе с потом по щекам потекли слезы. Ярек уже не мог сдерживать рыдания и нервно дергался в такт импульсивно вырывавшимся из горла хрипам и всхлипам. Затем он стал легонько скулить и постанывать, и в следующую секунду все это вместе слилось в громкий, как у овчарки, вой.

Шу закрыл портфель и примирительно сказал:

— Засиделись мы...

Но видя, что Ярек в таком состоянии, когда не воспринимаются никакие слова, громко вздохнул и не спеша направился к двери. Он уже надеялся, что им удастся покинуть этот дом прежде, чем хозяин опомнится, но на лестнице, ведущей со второго этажа в холл, Ярек догнал его, бросился на колени, обхватил, пытаясь поймать руку и поцеловать.

— Все, что угодно, только не это! Машина! Отец меня убьет!

Шу брезгливо вырвал свою руку, к которой чуть было не припали губы Ярека.

— Успокойтесь! Ведите себя, как подобает мужчине. Вы ведь мужчина?