Великий Сибирский Ледяной поход

В один из таких печальных дней наша армия шла по довольно обширной поляне. На противоположной стороне поляны я заметил сани, и кто-то звал на помощь. С парой стрелков я поехал узнать, в чем дело. К моему изумлению, в санях сидела Надежда Васильевна. Быстро выскочив из своих саней, я бросился к ней. Она обняла меня, заплакала и смогла только произнести мое имя. Я распорядился, чтобы ее переложили в мои сани. Она вся горела – у нее начинался тиф. Она от волнения потеряла сознание. К моему счастью, в моем полку была сорокаведерная бочка спирту, которую я с помощью стрелков украл из польского эшелона. Во время всего пути я поддерживал этим спиртом всех своих стрелков. Этот «чудесный напиток», от которого слезала кожа с губ, поддерживал силы голодных и холодных воинов. Взяв кружку, я насильно влил немного этого живительного напитка в рот Надежде Васильевне. Она сильно закашлялась и пришла в себя. Обняла меня, поцеловала и моментально уснула.

Красные, когда мы вошли в тайгу, первоначально не преследовали нас, думая, что тайга поглотит нас, то есть мы в ней погибнем и не сумеем выйти из нее. Точно так же думали и наши «союзнички» – «наши друзья»! Но через некоторое время они убедились, что наш брат и в воде не тонет, и в огне не горит (так говорит русская пословица)! Поэтому они начали нападать на хвост нашей армии, рассчитывая понемногу ликвидировать нас, но… В арьергарде встала знаменитая Ижевская дивизия во главе с ее легендарным по храбрости генералом Молчановым. Попытка красных отрубить хвост нашей армии была отбита генералом Молчановым настолько сильным ударом, что этот инцидент надолго отбил им охоту преследовать нас.

Злоба против союзников, особенно среди стрелков, росла не по дням, а по часам. Они их называли предателями, грабителями и т. п., также говоря, что когда действительно нужна нам помощь, то они смылись – разъехались по домам в теплых вагонах, да еще и с электричеством, в то время как настоящие хозяева Русской земли погибали от голода и холода. За этими разговорами всегда следовала угроза: «Погодите ужо, сквитаемся!» В этих простых солдатских словах было много правды. Мы, офицеры, думали также, что было бы лучше, чтобы они совсем не приезжали к нам. Помогать не помогали, но путать все были великие мастера.

Ко всем невзгодам на нас неожиданно свалилась еще одна беда. 26 января 1920 года умер наш Белый Вождь, наш главнокомандующий, наш герой генерал Каппель. Не усмотрели – он простудился, получил двухстороннее крупозное воспаление легких, а в тех условиях, в которых мы находились, вылечиться было немыслимо. Наша вера в победу со смертью нашего вождя поколебалась. Тайга стала для нас еще страшнее. Старые закаленные, испытанные множеством боев солдаты плакали, как малые дети.

Перед смертью генерал Каппель передал командование армией молодому георгиевскому кавалеру, Генерального штаба генералу Войцеховскому. В приказе о принятии им поста главнокомандующего было упомянуто о том, что ему удалось связаться с атаманом Семеновым в Забайкалье… еще немного усилий, и мы получим заслуженный нами и долгожданный отдых. Кончался приказ такими словами: «Во имя скончавшегося нашего Главнокомандующего, Белая армия будет с гордостью носить имя «Каппелевцев», а наш поход в военной истории будет занесен как «Ледяной Сибирский Поход». С нами Бог! За Россию, Каппелевцы! Вперед!» – подписал генерал Войцеховский.

Воистину, Бог был с нами! Армия, оторвавшись от ледяных когтей тайги, потеряв 60 процентов всего своего состава, вышла к берегу озера Байкал. Был разрешен короткий привал, и мы вступили на ледяной покров озера. Это озеро носит и второе название – Святое Море, за чистоту и прозрачность воды, а также и за свой размер (30 тысяч квадратных верст). Наше командование выбрало кратчайший путь в 40 верст, чтобы достигнуть противоположного берега, где нас ожидала японская армия и части атамана Семенова.

Пройденный нами по тайге путь для нас был ужасным, но для «ижевцев» он был еще ужаснее. Под командой своего отважного, храброго генерала Молчанова они ни разу не допустили нападения красных на нас сзади. Генерал Молчанов много раз вынужден был переходить в контратаку, дабы оградить нас, дать возможность армии продолжать начатый путь.