Великий старец Клеопа, румынский чудотворец

— Целую руки, отцы! Вы опять пришли к старику?

— Мы пришли, чтобы ты рассказал нам, что ты еще вспомнишь об отце Клеопе, когда он был у вас здесь в доме и в лесу.

— Пожалуйте в дом, посидим, поговорим.

Он был моим духовником, и вот я теперь не знал о нем ничего уже два года. Все спрашивал у одного священника из монастыря Слатина, который знал, где Батюшка, но Батюшка говорил ему: «Оставь теперь, оставь».

Однажды приходит ко мне отец Кирилл и говорит: «Пойдем теперь, встретишься с Батюшкой». Был вечер 2 февраля, Сретение Господне, и мы пошли к Николаю Морошану из Стулпикан. Батюшка еще пожил там до весны, а потом опять послал за мной и перебрался к нам домой. Шесть лет я провел с ним. Он убегал, его преследовали, искали, он прятался у меня, у других людей, а потом я отвел его в лес в одну землянку, в То́рчи.

Вечером, бывало, приходили очень надежные люди к нам домой, и мы говорили с Батюшкой, но кто-нибудь стоял на улице и следил, чтобы не пришел кто-нибудь посторонний, ведь его преследовали.

Я стелил ему постель на кровати в одной из комнат. Когда приходил будить его утром, он лежал на полу. Он не спал на кровати, он всегда подвизался.

Как-то Батюшка сказал мне: «Стратон, а Стратон! Не найдешь ли ты мне такое место, где бы я слышал, как птица летит, как родник журчит, где бы слышал, как завывает ветер в буках?» Я знал в Торчах один вековой лес, куда никто еще не входил с топором. Пошел я туда и нашел одно место. Вернулся и сказал ему, а ночью снова пошел туда с Батюшкой. Ему понравилось там. Там я ему сделал землянку, вся была в земле, не видно было ничего сверху.

Вместе с братом моим, Иларионом, взяли мы топор, пилу, лопату и пошли. Когда мы пилили дрова и вколачивали, чтобы вышла землянка, слышим, Батюшка говорит: «Ладно, оставь так! Почему он не ставит их хорошо? Оставь, так хорошо!» Тогда я понял, что это диавол ему сказал, что мы нехорошо их ставим, но я никого не слышал, кроме Батюшки!

Здесь у него были два больших друга: медведь и барышня лиса! Медведь приходил, чтобы получить картошки, ведь Батюшка вечером пек себе по одной в костре, а барышня лиса украла у него котелок и убегала с ним.

Однажды случилось искушение. Я нес ему сухарей. Со мной был папа, и нас встретил милиционер и спросил: «Дед, что у тебя тут?» — «Сухари», — ответил ему папа. «Кого ты снабжаешь сухарями?» — спросил опять милиционер. «Я иду в монастырь к одной матушке и несу ей».

Так нас пронесло.

Искала его однажды милиция у меня дома, но не нашла. Матерь Божия была с Батюшкой, и милиция бы его нашла?

Много пережил бедный Батюшка!

У него был великий страх Божий! Ведь страх Божий умудряет человека, дает ему познать Бога; страх Божий делает все. Без Бога, без страха перед Ним мы ничего не можем сделать.

Отец Клеопа был очень признателен нам. Когда я приходил к нему в Сихастрию, будь у него министр, будь кто угодно, я сразу слышал его голос: «Все, пришел Негриляса!»

— Почему «все, пришел Негриляса»?

— Батюшка все говорил: «Это люди, которые помогли мне в жизни моей, когда я был скитальцем, и да поможет им Бог. У меня нравственный долг перед этими людьми».

— Дед Стратон, вы ощутили помощь Божию, вы ведь помогали отцу Клеопе?

— А как же! Во всех опасностях! Я помогал Батюшке, и была и мне помощь! Мне помогали его молитвы, мне помогали его прошения. И я понял из его слов, что это Бог мне помог.

— Вы можете рассказать нам о каком-нибудь совете, который дал вам отец Клеопа?

— Об одном скажу вам. На Буковине есть обычай, когда умирает человек, оплакивать его на трембите. И Батюшка говорил: «Под звук трубы тебя положат, под звук трубы тебя поднимут на Суд (вы видели, что Бог послал Батюшке на погребение двух людей из Буковины, чтобы они оплакивали его на трембите!). Смерть, когда приходит, не выбирает. Она хватает с краю, как волк. Встретила маленького мальчика, забрала его. Дальше нашла вдову, забрала и ее. Потом встретила мужа с женой и забрала их. Наконец дошла до одного старика, забрала и этого и закончила».

— Теперь вы старый, вам восемьдесят шесть лет. У вас есть надежда, что вы встретитесь там с отцом Клеопой?

— Надежда-то у меня есть, да только бы я смог попасть туда! Только бы смог попасть туда. Но трудно туда попасть!

* * *

— Вы Иоанн, младший брат Стратона. Что вы нам расскажете об отце Клеопе и том времени, когда он жил в вашей семье и в этих краях?

— Я был тогда ребенком. Приходили к нам ночью женщины с прялками, как тогда водилось, и тогда говорили с Батюшкой. Он рассказывал о церковных установлениях, о том, как надо проводить жизнь. Такая духовность, такое учение! Чего только не услышишь от него!

— Вы помогали чем-нибудь отцу Клеопе?