«Великое отступление» и стабилизация Восточного фронта. 1915 г.

Неудача в 3‑й армии заставила М.В. Алексеева в ночь на 17 июля отвести армию правым флангом назад на Лещины. Отход уширил фронт армии – плотность войск сократилась. В итоге 18 июля противнику удалось прорвать фронт и 13‑й армии.

К 16 июля обстановка на фронте 13‑й армии складывалась достаточно благоприятно. Германский источник свидетельствует: «До 17 июля дивизии Бугской армии сражались на позиции к востоку и западу от Терятин».

Командование Бугской армии, учитывая опыт неудачного наступления в предшествующие дни, тщательно подготовило новый удар: «После короткого обсуждения генерала фон Линзингена с начальником штаба определившейся, после получения донесений от корпуса Герока (генерал пехоты Ф. фон Герок – командир 24‑го резервного корпуса. – А.О.), обстановки было решено, что важнее добиться успеха в северном направлении, чем на востоке, и поняли, что ключом позиции противника следует считать Терятин. Нужно было устроить такой прорыв, чтобы там добиться охвата русских укреплений. Для этого понадобилась перегруппировка войск. Немедленно были отданы нужные приказания. На линии Убродовице – Терятин должны были сосредоточиться 1‑я пехотная дивизия и большая часть корпуса Герока, а также и почти вся тяжелая артиллерия… Бескидскому корпусу приказано поддержать атаку наступлением в северном направлении. Необходимая смена частей и занятие новой позиции должны были произойти в течение ночи и должны были быть закончены к утру 29/16 июля. Все это должно было произойти незаметно для противника, который в противном случае разбил бы наши планы, сосредоточив и со своей стороны тут войска… нужно было спешить… тем более, что 11‑я армия сообщила, что она утром 29/16 июля снова начнет наступление».

16 июля главный удар на фронте Бугской армии был нанесен ее центральным соединением – 24‑м резервным корпусом, усиленным 1‑й пехотной дивизией. Германская 1‑я пехотная дивизия прорвалась к северу от Кулаковице, а 11‑я Баварская пехотная дивизия заняла окопы к востоку от Терятина. Но Терятин держался. Германский источник свидетельствует: «Противник работал точно косой вдоль… проволочных заграждений, как только нашей артиллерии приходилось переносить свой огонь, готовя путь штурмующей пехоте. Сосредоточенная артиллерия с близко установленными тяжелыми орудиями выбрасывала гранату за гранатой в окопы противника. Село давно уже превратилось в груду развалин, где ни один камень не остался на месте. Но, как потом оказалось, имевшиеся в распоряжении мортиры и тяжелые гаубицы были не в силах разрушить искусно устроенные окопы… Жаркий бой протекал с переменным успехом».

Материалы Рейхсархива отметили: «Бугская армия натолкнулась на упорнее сопротивление. Целый день жестокий бой. Стоявшие у Терятина и Ухане два Кавказских корпуса (III и II) не дали никакой возможности успеха».

Держались и примыкавшие к частям 2‑го Кавказского армейского корпуса части 3‑й гвардейской пехотной дивизии. Командир лейб-гвардии Волынского полка генерал-майор А.Е. Кушакевич вспоминал: «Правый фланг Волынцев подходил к насыпи железной дороги Ковель – Холм, правее был участок лейб-гвардии Кексгольмского полка, а от обоих полков было выставлено сторожевое охранение… Немцы тоже подошли к Бугу и заняли наши бывшие позиции на том берегу. Началась ружейная и орудийная перестрелка…»

На фронте другой дивизии 23‑го армейского корпуса обстановка была более напряженной. Артиллерийский офицер так передавал обстоятельства боя на фронте 77‑го пехотного Тенгинского полка 20‑й пехотной дивизии: «Воздух наполнился свистом летящих снарядов. Столбом поднялся черно-белый дым, висит грозной тучей и над оврагом, и над лощиной. Тенгинцы, в удивлении, смотрят на два кипящих котла и ничего не понимают.

Германские тяжелые бомбы усиленно забили по нашим окопам. И над нами стоит черная туча. Воют, стонут и шипят раскаленные осколки их снарядов… Прорвало, наконец, плотину: поток живых человеческих тел хлынул из лощины обратно в гору по хлебу и все, в страшной панике, понеслось на совершенно открытую дорогу. Туда же, бросая оружие, хлынул и другой поток из оврага.

– Беглый огонь, без счета патронов!..

Все видимое поле заволокло сплошной пеленой белого шрапнельного и черного гранатного дыма. Галопом подвозят на обе батареи патроны из резерва. Орудия накалились. Жарко работать орудийной прислуге.

Страшно, – лопнут орудия… Нет, не лопнут: новые пушки выдержат бой.

Германцы потеряли свой разум. Сколько их?.. Все бегут и бегут, как бабочки на огонь, все на дорогу, прямо под разрывы наших снарядов. Груды тел покрывают дорогу, груды тел видны и по хлебу: густая пшеница не может уже их закрыть. Германская артиллерия уже давно прекратила огонь.

Когда на землю опустились сумерки, разведчики Тенгинского полка недолго побывали в разведке. Все поле стонет. Жутко, – был доклад командиру полка начальника разведки… Свою задачу в этот день мы выполнили».

После ожесточенных боев 17 июля германская 107‑я пехотная дивизия овладела Терятиным.