Вельможа

– Ты продолжаешь с ней встречаться. Хотя я слышал, что вас где-то видели вместе. Неужели тебе не хочется найти женщину, которая не была ещё замужем?

– Я люблю её.

– Любовь пройдёт, а муж у неё в сердце будет всегда; и потом, что ты знаешь о том, что у неё в голове?

– Может быть, она не любила Романа?

– Не смеши меня, Даниил. Любовь делает мужчин дураками. Рассуди сначала обо всём, а потом решишь, что делать. И потом Романа не нашли, но это не значит, что он мёртв. Тела его не нашли. Надо ещё с кем-то посоветоваться по твоему вопросу.

VII глава.

   Старый седой слуга зажигал толстые свечи на длинных подсвечниках, установленных вдоль стен. На столе горели три свечи. Вечером Ярослав устроил совет с ближними боярами и дружинниками, чтобы решить вопрос Даниила и Цветаны. Даниил был против того, что его личное дело будут обсуждать таким образом. Но такова была воля Ярослава. Он не захотел решить такой вопрос только своей волей. На столе было много вина и медовухи. Даниил много выпил.

   Слово взял боярин Михаил Рябой:

– Даниил, зачем тебе женщина с ребёнком? Ты можешь взять при своём положении любую красавицу из боярской или просто знатной семьи. У нас принято в жёны брать девственниц.

   Даниил молчал, не зная, что на это ответить.

   За него сказал Ярослав:

– Может быть любовь у людей? Не смейтесь, но бывает же и такое.

– Конечно, Романа наверняка уже нет в живых. Пусть женятся, – неожиданно сказал Станимир Раткович.

– Всё это как то не очень хорошо, – сказал дружинник Никита.

– А, если Роман окажется живым и вернётся, вот будет смеху и горя, – заметил дружинник Богдан.

– А Цветана хочет ли жениться на тебе? – поинтересовался дружинник Глеб.

– Да. Конечно, – неуверенно ответил Даниил.

– Я предлагаю сделать так, подождать ещё год. Если Роман не возвратится, то пусть они женятся, – предложил боярин Михаил Тонкий.

– Мудро, мудро, мне нравится твоё слово, – сказал Ярослав.

– Если у них, как ты князь, говоришь любовь, то они спокойно пройдут испытание временем, – добавил Тонкий.

   Даниил был разочарован. Он пил хмельное с утра следующий весь день. К вечеру он еле стоял на ногах. На улице по дороге домой он пристал к двум пахарям, привезшим в город на продажу хлеб и молоко. Пахари с трудом от него отвязались. Даниил плохо уже понимал, что говорит, и что ему говорят. Он упал в лужу и уснул в ней в дорогой одежде, пока его не нашёл Антоний и не дотащил до дома.

   Даниил пьянствовал неделю. В утренние и дневные часы, когда он находился в княжеском дворе или дворце, он ещё как-то сдерживал себя; а вечером уже пил до потери сознания. По утрам вставать приходилось всё труднее. И вот в одно хмурое утро Даниил никак не мог встать со своего ложа. Антоний будил его несколько раз, но он не вставал. Из княжеского дворца дважды прибегал гонец. Ярослав хотел видеть Даниила. Только после обеда Даниил смог отправиться во дворец.

– Ты, Даниил, пугаешь меня, – сказал Ярослав. Он сидел на своём троне. – Цела ли моя казна?

– Вся в целости, – уверил Даниил.

– Ты очень плохо выглядишь.

– Болею, князь.

– Я знаю, что это за болезнь. Даю тебе день отдыха, и потом, если ещё раз увижу пьяным, отправлю служить постельничим или будешь искать себе нового хозяина.

– Виноват я, государь мой, перед тобой. Прости меня за мою слабость. Впредь не буду я баловаться хмельным. И не поверишь ведь – сегодня как раз хотел бросить это зло.

   Отдых не удавался. Даниил попарился в бане. Легче не стало. Вечером его всего трясло. Ночью он никак не мог заснуть. Рядом с ложем на скамье стоял большой деревянный ковш с водой. Даниил часто пил из него. Мысли скакали с одной темы на другую. Больше его занимала мысль о Цветане. Они уже не были близки больше двух недель, а теперь Даниил очень хотел близости с ней. Он хотел дышать её запахом, чувствовать её тело, ощущать вкус её губ на своих губах и теле. Она была нужна ему, как никогда. Потом мысли переключались на житейские и служебные дела. Потом он вспоминал образы женщин, которых когда-то желал. Голова шла кругом. Он подумал, что в доме кто-то ходит. Звуки шагов были не похожи на звуки шагов Антония. То ли его воображение нарисовало странное видение, то ли то было самой настоящей явью. Ему виделось, что недалеко от него двигаются три существа с человеческими тёмными телами. У них были длинные руки и длинные грязные пальцы. Это были демоны: тщеславия, сладострастия и алчности. Даниил почему то знал это, как будто это ему кто-то внушил мысленно или по какой-то другой причине. У демонов были звериные морды. Демон тщеславия имел морду льва. Он стоял, гордо выпрямив спину и сложив руки на груди. Демон похоти со свиной мордой криво ухмылялся и делал смешные позы. Демон алчности с волчьей мордой ссутулился и прожигал своим огненным колючим взглядом полумрак.

– Ты велик, Даниил, пользуйся своими почестями. Заставляй уважать себя тех, кто ещё не оценил твоё значение. А кто не оценит это – пусть будет наказан, – говорил демон тщеславия.