Венец

— Ну вот… ну опять… я ж не знал… сахиби, я ж сказал… я ж ненарочно…

Салман — прекрасный воин. Наездник — дай бог каждому. В седле сидит — как влитой, фиг вышибешь. Но то, что он делает своей задницей усаживаясь с маху на лавку… Крошево. И защитный футляр не помог. Ватник, в который труба — в футляре! — замотана была — цел. Даже не порвался. А вот внутри…

Шутки по теме, что такой каменной задницей хорошо орехи колоть, гвозди забивать, крепостные ворота выносить… достали Салмана за время похода чрезвычайно.

Так-то он любого обидчика зарубить может. Но среди своих свару устраивать… Он терпел, отбрехаться от толпы юнцов — надо иметь очень длинный язык. Да и то намозолишь. А мне было интересно. Посмотреть проявление «народного остроумия» в части насмешек над командиром, над человеком, которого по опыту, уму, храбрости… редко кого рядом поставить можно. И, конечно, его реакция.

Салман оказался умным: к явным репрессиям против насмешников не перешёл. А вот среди остряков стали видны некоторые персонажи. Одних надо выше двигать — им уже под Салманом тесно. Других, наоборот, «задвигать»: злобны да не умны.

Был у меня в Пердуновке сходный эпизод. Когда «птицы» над Ивашкой насмехались, и дело до резни дошло. Здесь и ситуация, и персонажи другие. Но сходство есть. Салман вышел из «истории» правильно, не «потеряв лица», не потеряв бойцов.

— Наша труба глядельная… пыль в мусорку выкинули.

— Вторая осталась.

— Так последняя же!

— «Для милого дружка — и серёжку из ушка». А уж когда в «дружках» Государь Всея Руси… Что скажите, господа ближники? Чехол сыскать побогаче. Парча, там, шитьё золотое… Златошвейки в полоне есть? — Вышить Андрееву рюмку.

— Эта которая пьяная на блуд собравши?

— А другой у князь Андрея покуда нет. Вот ныне стал он Государем, может, теперь какое иное тавро придумает.

— А, ну да… Тебе-то твое — листок рябиновый, а Всеволжское — «чёрт на тарелке». Ты б подсказал. А то как-то… соромно.

* * *

На «Святой Руси» нет общегосударственного герба. Вообще нет общего. У каждого рюриковича свой личный вариант Рюрикова трезубца. У Боголюбского — «рюмка» (двузубец) с торчащим в левую сторону на ножке приподнятым отростком. Ни одна линия не прямая. Как бык пос… Мда… волнистые.

Стоит наложить на этот силуэт очертания человечка и сразу возникает желание спросить:

— Куда ж тебе такому… накушанному — ещё и по бабам?

Учитывая, что свойства, приписываемые символу, переносятся на владельца герба… придётся Андрюше озаботиться.

* * *

Потом понеслась текучка. Из горящего: обустройство полона, скота и продовольствие. Святыни, злато-серебро — полежат-поваляются. Они пить-есть не просят. А вот люди и скот…

Нам очень помогли две вещи.

База в Митрополичьей даче. С обширными жилыми и складским помещениями. И упреждающее осознание грядущего скорого «закрытия города» из-за распутицы.

Про неизбежность весны — все в курсе. Что такое половодье — все видели и помногу раз. Но перевести очевидное в конкретное…

Факешит же! Это Россия! Здесь каждый сезон наступает «вдруг». Госгидромет может предсказывать на месяц вперёд с точностью до градуса. А нам — пофиг. У нас — всегда «неожиданно пришла весна». Или, там, осень. А уж зима… как гром среди ясного неба.

Пока соратники из других ратей отходили после взятия города, после мгновенно за ним последовавшего венчания, после неизбежного, по такому случаю, «сурово весёлого» празднования, мы успели несколько… пошарпать. Обращая особое внимание не на цацки да рухлядь, а на сено, зерно, скот. Прибрали, например, с пару сотен коровьих и овечьих туш, валявшихся на улицах и во дворах. Они хоть и сутки на воздухе пролежали, но на снегу. Скотина не палая, а битая. Разными несчастными случаями. Типа пожара или придурка с саблей.

Снова, как когда-то на Всеволжской скотобойне, запустили цепочку разделки. Пошла предварительная переработка, как в Пердуновке было. Мясорубок нет, но поставь полсотни баб с ножиками — они тебе столько фарша накрошат! Дальше, естественно, термообработка и засолка. Мясную порцию ребятам увеличили: на марше было не густо.

Речь шла, буквально, об одной-двух неделях. Но согнанный скот мы эту пару недель смогли прокормить. И резали его позже, когда иные из соратников уже последнее подскребали.

Сразу, изначально, был сломан стереотип о предпочтительности состава полона.

Мне не нужны горожане, мне не нужны ремесленники.

Какой-нибудь Чингисхан или Тамерлан, взяв город, приказывал отделить искусных мастеров и гнать их куда-то к нему домой типа Каракорума. А остальных перебить.

Им, этим потрясателям вселенной, чужие мастера были нужны. Поскольку свои… неумелые. Мне — нет.