Венеция. История от основания города до падения республики

Как ни странно, преемники Фоскари не стали возобновлять присягу, да и про ежегодную дань тоже скоро забыли. Причины этого не вполне ясны; но, так или иначе, Венеция, в отличие от других городов Италии, никогда не была частью феодальной системы (тем более что эта система и так уже стремительно распадалась), и обязательства такого рода, подразумевавшие подчиненное положение, плохо сочетались с ее давними традициями независимости и новейшей историей территориальных приобретений. Но в тот момент официальное признание со стороны императора укрепило юридические позиции республики и стало надежной опорой для дальнейшей борьбы с герцогом Миланским.

Избавим читателя от подробного описания миланской войны со всеми ее превратностями. Достаточно сказать, что в 1436 г. Генуя взбунтовалась против Филиппо Марии и присоединилась к венецианско-флорентийскому союзу. Затем последовала обычная история с наступлениями и контрнаступлениями, взятием и сдачей городов и замков: кондотьеры с обеих сторон исполняли традиционную павану[216] – нерешительную, но лично для них чрезвычайно прибыльную. Лишь изредка эта монотонная картина оживлялась – как, например, осенью 1438 г., когда миланская армия под началом Николо Пиччинино атаковала Брешию. К тому времени венецианцы нашли себе нового кондотьера, своей энергией и мастерством, а самое главное, преданностью заставившего их снова поверить в солдат удачи. Этот сын пекаря по имени Эразмо де Нарни был более известен под своим боевым прозвищем Гаттамелата.

Внезапное наступление Пиччинино на Брешию представляло серьезную угрозу не только для самого города, который твердо стоял на провенецианских позициях и намеревался стойко обороняться, но и для располагавшегося там войска Гаттамелаты. Единственный открытый в зимнее время маршрут для поддержания коммуникаций и подвоза припасов между Брешией и Венецией пролегал вдоль южного берега озера Гарда. Его-то и отрезала миланская армия, значительно превосходившая числом венецианскую. Брешии грозила осада, и Гаттамелата не мог отважиться на генеральное сражение, тем более что в случае поражения под ударом оказалась бы сама Венеция. Чтобы выйти из окружения, следовало каким-то образом протиснуться между врагом и Венето, отступив к Вероне, и кондотьер понимал, что это можно сделать только одним способом.

Озеро Гарда – великолепный пример того, что происходит, когда горная река завершает свое течение вниз по склону и достигает равнины. Северная оконечность этого озера, узкая и длинная, как ручка сковороды, стиснута между высокими, почти отвесными горами; но затем горы внезапно расступаются, и в южной части озеро свободно разливается по широкой и плоской Ломбардской равнине. Именно южную его оконечность блокировали миланцы. Провести около трех тысяч лошадей и двух тысяч пеших воинов по северному маршруту было бы сложно и рискованно даже в разгар лета; а в конце сентября, когда в горах уже лежал снег и реки вышли из берегов из-за первых осенних ливней, такая затея всерьез грозила катастрофой. Но люди Гаттамелаты навели мосты, кое-как восстановили размытые дороги и дали отпор вооруженным отрядам, которые епископ Тренто послал на помощь своему союзнику Висконти. Наконец, изнуренные нелегким недельным переходом, они вышли через долину Каприно на гостеприимную равнину с восточной стороны озера, в нескольких милях к северу от Вероны.

Это был настоящий подвиг, но формально он означал отступление. Осажденная Брешиа между тем героически сражалась (местный хронист сообщает, что на защиту стен поставили священников и монахов, женщин и даже детей), но несла тяжелый ущерб от восьмидесяти пушек, из которых ее обстреливал Пиччинино. Город не смог бы продержаться долго, не получив подкрепления. Но как прийти ему на выручку? Этому снова препятствовали миланские войска, занявшие южный берег озера Гарда. Зима между тем окончательно вступила в свои права; о том, чтобы вернуться прежним путем, обогнув озеро с севера (тем более с громоздким обозом, везущим припасы в осажденный город), не могло быть и речи. Правда, восточное побережье оставалось под контролем венецианцев, так что имелся неплохой шанс переправить людей и грузы на лодках: чтобы перехватить противника на воде, миланцам пришлось бы оставить сухопутный маршрут практически без защиты. Но тут возникала еще одна проблема, на первый взгляд неразрешимая: имевшиеся на озере лодки не подходили для такой крупномасштабной операции.