Венеция. История от основания города до падения республики

В марте 1605 г. папа Климент VIII умер; после правления Льва XI, которое продлилось всего 26 дней и ничем, кроме этого, не запомнилось, папский престол перешел к Павлу V. Камилло Боргезе, несмотря на выдающуюся церковную карьеру, похоже, искренне удивился своему избранию и решил, что он должен расценивать его как знак: сам Господь назначил его искоренить ересь и добиться верховенства церкви во всем, вплоть до последней буквы канонического права. Папские легаты стали еще чаще добиваться аудиенции у дожа, чтобы высказывать возражения и протесты. Почему сенат недавно запретил возведение религиозных сооружений в городе без особого на то разрешения? Почему он на днях запретил отчуждение мирского недвижимого имущества в пользу церкви, лишив ее таким образом прибыльного наследства от благочестивых венецианских завещателей? Венеция возражала, говоря, что государству почти невозможно содержать уже существующие церкви и монастыри, которые и так занимают половину городских территорий; и что, поскольку папа Климент VIII приказал, чтобы церковную собственность не продавали мирянам, требовался какой-то ответный закон, который помешает все большему количеству земель уплывать из рук республики. Подобные аргументы попросту не принимались, и сообщения папы начали звучать по-новому – с оттенком угрозы.

Таким образом, с самого начала правления Павла V обе стороны взяли ведущий к столкновению курс, отклониться от которого одна сторона не могла, а вторая не желала. Венеция изо всех сил старалась сохранить дружеские отношения с папой и даже внесла семейство Боргезе в списки дворянства – этот жест привел папу в восторг, и в знак одобрения он прислал льстивое письмо. Однако невозможно было долго сохранять эту маску вежливости, так что не прошло и года после избрания Павла V папой, как произошли три события, любое из которых вполне могло ускорить приближение кризиса.

Первым из них стала смерть в 1605 г. венецианского патриарха Маттео Дзане и назначение сенатом его преемника – Франческо Вендрамина. В таких случаях Венеция уже давно по традиции, в качестве любезного жеста, запрашивала одобрение Ватикана. Однако при назначении Дзане папа Климент VIII ответил, что такое одобрение больше не может выдаваться автоматически, и потребовал, чтобы патриарх лично явился в Рим для экзамена. Вначале Венеция отказалась, а затем согласилась, что Дзане может приехать, но при условии, что никакого экзамена не будет, а папа просто окажет ему честь, дав особую аудиенцию. Теперь, с назначением Вендрамина, Павел V ответил так же, как и его предшественник, только в еще более резких выражениях. Венеция вновь была готова пойти на тот же компромисс, но на сей раз папа остался непреклонен[321]. Это дело еще не успело разрешиться, как разразилась следующая буря.

Вернее, это были две бури, однако столь схожие между собой и случившиеся так быстро одна после другой, что их фактически можно считать одним событием. В его центре оказались два священника-монаха – Сципио Сарачени (который, как впоследствии выяснилось, никогда не принимал духовный сан) и Маркантонио Брандолин; на обоих пожаловались Совету десяти. Первого обвиняли в настойчивых посягательствах на честь его племянницы, не увенчавшихся успехом, после чего он публично ее оклеветал, оскорбил и измазал ее парадную дверь грязью; второй, со слов знатного дяди, выдвинувшего обвинение, был виновен в «убийствах, мошенничестве, изнасилованиях и всяческом насилии по отношению к своим подчиненным». В обоих случаях Совет десяти приказал немедленно провести расследование и, когда справедливость выдвинутых обвинений подтвердилась, взял на себя проведение суда и определение наказания для обоих преступников. Папа тут же забыл о своем возведении в дворянский титул и перешел в нападение. Эти два заключенных, будучи священниками, находятся вне юрисдикции республики, и она не имеет права держать их под арестом. Их нужно немедленно передать церковным властям, которые затем предпримут те действия, которые сочтут нужными.

Спор продолжался всю осень 1605 г., и по мере того, как год подходил к концу, атмосфера становилась все более напряженной. Затем, в середине декабря, когда дело уже быстро шло к разрыву отношений, Венеция назначила своим представителем в Риме некоего Леонардо Дона – опытного дипломата, который прежде представлял интересы страны в Испании и Константинополе и в прошлом был ветераном множества миссий к папскому двору. Однако было слишком поздно. Дона еще ехал через Апеннины, когда Павел V приказал отправить в Венецию два папских бреве. Одно из них касалось церковной собственности, второе – дела Сарачени и Брандолина: если Венеция немедленно не аннулирует свои указы по первому вопросу и не передаст двух арестованных Риму, на нее будет наложено церковное проклятие.