Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Ах, гондольеры на Пьяцетте!
Они как птицы на рассвете,
как голуби или скворцы.
Они на все лады щебечут, —
орел иль решка, чет иль нечет?
А утро размывает дали,
и отражаются в канале
венецианские дворцы.

Ах, гондольеры на Пьяцетте!

Они как птицы на рассвете,
как ласточки или дрозды,
на солнцепеке у воды,
трещат себе на все лады.
О чем?
Не стоит ждать ответа.
Проходит мимо вапаретто .
И это вам не оперетта,
а просто догорает лето,
как трубка или сигарета,
и затянуть его нельзя.
А вапаретто  – род трамвая,
проходит, волны поднимая,
осадкой цоколям грозя.

Все выше солнце. Будет жарко.

Все многолюдней у Сан-Марко.
И музыка и жизнь – ключом.
И гондольеры на Пьяцетте
шумят и возятся, как дети,
галдят, как птицы на рассвете.
О чем?
А птицы-то о чем?

И то сказать, мне что за дело?!

Ну, побыла. Ну, поглядела.
Достаточно. Пора домой.
А гондольеры на Пьяцетте,
они как птицы на рассвете.
Но лето гаснет.
А зимой?

Ах, незнакомое наречье!

Ах, любопытство человечье!
О чем так голуби воркуют?
С чего так ласточки ликуют?
Ликуют или негодуют?
Ну что за важность, боже мой!

Тинторетто

Одиноко выйти в час рассвета,
растворяясь в ощущеньях новых,
и пойти туда, где Тинторетто
с кистью шел путем Страстей Христовых.
Благовест.
Кусок цветного штофа.
Яркий луч.
Дырявый стул треногий.
Бог рожден.
А вот его Голгофа.
Близко как!
Крутой виток дороги.
На переднем плане крупным планом
крест несет неведомый бродяга,
а Христос повыше, за туманом…
Странный ракурс. Странная отвага.
В верхнем зале Скуола ди Сан Рокко
малолюдно, глухо, нет ответа.
Жадно, упоенно и жестоко
пишет путь Христовый Тинторетто.
Ненависть, предательство, измену
пишет, задыхаясь от презренья.
Доводилось. Видел. Знает цену.
И горят вокруг его прозренья.
Терпкое питье – земная слава.
Правда оглушительнее чуда.
Был ли, нет Христос,
но был Варрава.
Был ли, нет Христос,
но был Иуда.
Вековая торная дорога.
Ты стоял у каждого порога.
Ты испил из каждого истока.
Ты судил бесстрастно и жестоко.
…Крупным планом за столом Иуда,
а Христос в тумане и далеко.
Так всегда.
Тебе видней отсюда,
Тинторетто,
Скуола ди Сан Рокко.

Вадим Андреев

«Венеция! Наемный браво…»

Венеция! Наемный браво!
Романтика и плащ, и шпага,
Лагун зеленая отрава —
Век восемнадцатый – отвага!

Венеция, невеста, вашим

Быть постоянным кавалером.
Адриатическая чаша
И теплый ветр над Лидо серым.

И бегство, – бегство Казановы,

Свинцовых крыш покатый холод.
Венеция! Последним словом,
Как ночь к плащу, – я к вам приколот.

Посвящение