Венеция в русской поэзии. Опыт антологии. 1888–1972

Нестор Петровский

Pax Tibi Marce!

Прощай, Венеция гнилая!
В последний раз передо мной,
На сотню верст, благоухая,
Ты блещешь «сказочной» красой!

К тебе стремился я издавна;

Ты в дивном блеске снилась мне,
И в красоте самодержавной,
И в неприступной вышине…

И день настал… и рок безбожный,

Неутомимый реалист,
Умчал навек тот призрак ложный,
Как вихрь уносит желтый лист.

Там, где по лживому ученью,

Искусство, роскошь, вкус царят —
Повсюду мерзость запустенья
Встречает изумленный взгляд.

Где жил художник, к славе пылкой,

Велик, и сердцем, и умом —
Корпят бездарные «мазилки»
Над загрязненным полотном.

Там, где великие маэстро

Гармонией ласкали слух, —
Теперь военные оркестры
Пленяют маршем швабский дух.

Где ослепляя зренье блеском,

Сверкали мрамор и гранит —
Теперь, под грязным арабеском,
Кирпич ободранный торчит.

Где прежде расписные флаги

Смотрели в зеркало волны —
Теперь над лужей грязной влаги
Висят дырявые штаны.

Прощай же, чудо отставное!

Заросши тиною и мхом,
Лежа в торжественном покое,
Во сне мечтая о былом.

И пусть малюют нам маралы,

Пусть воспевают нам певцы
Твои вонючие каналы,
Твои облезлые дворцы —

В серьезность этих увлечений

Я – скептик – верить не могу
И из лагун, без сожалений
В курьерском поезде бегу.

Июнь 1900 г.

Сергей Поварнин

Дандоло

С византийцами был у Венеции спор.
К императору их, заключить договор,
Послан был знаменитый Венеции сын,
Дандоло. Призывает его властелин.

Он вошел. Договор уж готовый лежит.

«Подпиши!» – император ему говорит.
Он прочел – и вскричал вне себя: «Подписать!
Обесчестить отчизну, себя запятнать?

Никогда!» Император во гневе встает,

Но посол его взглядом пылающим жжет.
Тот дары обещает – посол оскорблен,
Речь заводит про казнь – улыбается он.

От стыда император взбешенный горит.

«Если ты не подпишешь, ему говорит,
Я сейчас позову моих верных рабов.
Они свяжут тебя, и, под гнетом оков,

Прут железный в огне раскалив до красна,

Тебе выжгут глаза!.. Отвечай!.. казнь страшна!»
Он молчит!.. Вот каленые прутья несут.
Он молчит!.. Вот к глазам приближается прут…

Он молчит!.. Вот из глаз, где железо шипит,

Льется кровь… Он молчит!.. Дым идет. Он молчит!
И, когда была страшная казнь свершена,
Он промолвил: «Отчизна теперь спасена!»

Константин Подревский

Чичисбей