Венок для незнакомки

Яхта двигалась на средней скорости. Плескались о борт волны, поскрипывали снасти. Гудел ветерок, гоня к берегу голубые барханы. Мы медленно смещались с восточной оконечности Тихой бухты к западной — мысу Барнак. Проплывали белоснежные корпуса здравниц. Жемчужное под пятой застывшего великана казалось каким-то карликовым государством. Оно не производило впечатления солидного курортного центра — возможно, из-за того, что основные городские кварталы прятались за скалистыми террасами, невидимые с моря. Мы проплыли скалу Обмана и слегка расширили галс — если раньше по оси яхты мерцал каменно-лесистый Барнак, то теперь он ушел вправо, а по курсу оказалось заходящее светило. Ровный диск, желтый сверху, снизу красный, прямо на глазах опускался к горизонту, окруженный гигантской мерцающей полусферой. Рябящая полоса, пересекая тяжело дышащую гладь воды, словно ковровая дорожка, упиралась в бак яхты. Мы не одни были в этом море. Не сказать, что акватория бухты кишела транспортными средствами, но суденышек хватало. От примитивных гребных лодок, предпочитающих жаться к берегу, до прогулочных парусных шхун всевозможных форм. Из открытого моря показалась еще одна яхта — без парусов. Она уверенно держала курс к катерным стоянкам яхт-клуба, охватывающим приличный кусок взморья. Из-за мыса показался рыбацкий баркас — примитивная банка с парусом. Шныряли какие-то катера, ботики...

Я настолько привыкла к размеренному гудению мотора, что автоматически воспринимала его за естественный фон моря. Внезапно этот фон исчез, тишина обрушилась с неба — я обернулась, изумленная. Словно выпала в другое измерение. Рулевой заглушил двигатель. Над яхтой величественно реял парус — бело-голубое полотнище, на глазах превращающееся в перевернутый парашют, надутый воздухом.

— Вам нравится, Лидия Сергеевна? — раздался голос над ухом. Я вздрогнула, повернула голову.

Он хотел произвести эффект, появившись внезапно, как черт из табакерки. И он его произвел, черт его побери.

— Бесподобно, Иван Валерьянович. Волшебство — словно по заказу. Вы уже посплетничали?

— От души. — Он не особо обрадовался моему вопросу и заговорил недовольно: — Мне не нравится, Лидия Сергеевна, как вы относитесь к нашим договоренностям. — В его голосе нарастало раздражение. — Что за женщину вы мне подсунули? Почему я должен строить по ранжиру ГАИ города, чтобы отыскать какой-то вшивый «ниссан»? Так недолго и до греха, Лидия Сергеевна. Вы же кости переломаете.

— Это подруга, — лаконично объяснила я. — Довольно эксцентричная особа. Но абсолютно безвредная. Надеюсь, вы это уже поняли? К тому же ее успешно нейтрализовали. Признайтесь, Иван Валерьянович, это ваша затея — подбросить Хатынской гениального ухажера?

— Сожалею, но нет, — проворчал Рокот. — В моем штате не предусмотрены гениальные ухажеры и прочие Маты Хари в штанах. Этого оболтуса тактично проверили. С ним на первый взгляд все чисто, и действовал он, движимый собственной похотью. Некто Павел Нестеров, коммерсант из Волгограда, реально преуспевающий и, надо думать, смекалистый. Да и бог с ним, Лидия Сергеевна. У вас есть полезные соображения?

Я с наслаждением подставила лицо нежно ласкающему бризу. Это был великолепный вечер. Солнечный диск опустился еще ниже. Красный сектор полностью вытеснил желтый, мантия полусферы начала преображаться в багровое зарево. Рыбацкий баркас не спеша проплыл мимо. На заваленном сетями мостике крепко стоял капитан — надутый важностью пацан лет шестнадцати. От растущего в размерах мыса показалось еще одно суденышко — не крупнее последнего. На бушприте колыхался флажок — невзрачный сине-желтый символ Украины.

— Соображений нет, Иван Валерьянович. Есть новости.

— Говорите, — обреченно вздохнул Рокот. Он уже понял, что в разговоре со мной разумнее проявлять терпение.

— Неплохие для вас новости, Иван Валерьянович. Я нашла желтое парео.

— Поясните, — нахмурился Рокот.

— Я нашла желтое парео, — повторила я. — Его зарыли в мусорном контейнере на задворках нашего бунгало. Посторонний не мог зайти и зарыть в нашей мусорке свое парео. Точнее говоря — мог, но зачем ему сложности? За пределами бунгало хватает мусорок и канав.

— Иначе говоря... — Рокот насторожился.

— Иначе говоря, Царицына избавилась от парео, в котором собиралась отправиться на скалу. Она осторожная женщина — милиция может провести обыск в личных вещах отдыхающих, а где гарантия, что нашедшие это парео не контролируются, как вы однажды выразились, суками?

— То есть вы хотите сказать...

— Одна из моих соседок — ваша Царицына. Либо Рита Лесницкая из Москвы, либо Соня Зырянова с Урала. Ваша задача упрощается до минимума — нанести повторный визит в бунгало. Полагаю, она знает в лицо влиятельнейшего человека в Жемчужном?

— И вы только сейчас об этом говорите? — возмутился Рокот.