«Венона». Самая секретная операция американских спецслужб

В марте 1953 года Троссель вернулся из Бразилии, где проработал в австралийском посольстве около двух лет. По возвращении он был допрошен сотрудниками АСРБ. В ходе допроса они пришли к выводу о лояльности Тросселя и предоставили ему неограниченный допуск к секретным документам. Однако в мае 1954 года, после того, как Петров дал против него показания, Троссель был вновь лишен допуска к любой конфиденциальной информации и опять допрошен. На допросе он отрицал свое знакомство с Клейтоном, признал, что встречался с Носовым, но продолжал настаивать на том, что «ни при каких обстоятельствах не передавал никому секретную информацию».

Показаний Петрова оказалось недостаточно, чтобы обвинить Тросселя в принадлежности к разведывательной сети Клейтона. В конце концов, следователи из АСРБ пришли к выводу о том, что в кругу людей, с которыми Троссель общался в Канберре, он вполне мог разгласить информацию, которую он сам не считал важной, но которая могла быть воспринята коммунистами как ценная и передана ими в Москву.

Из-за отсутствия допуска к секретным документам дипломатической карьере Тросселя пришел конец. Ему пришлось довольствоваться малозначительными постами в австралийском Министерстве иностранных дел. Сначала он возглавлял один из отделов, ведавший вопросами оказания экономической помощи слаборазвитым странам, а затем руководил образовательной программой, в соответствии с которой студентам из Азии предоставлялась возможность проходить обучение в Австралии. В 1983 году, после 40 лет службы в Министерстве иностранных дел. Троссель вышел в отставку. Все это время он продолжал оставаться под подозрением – австралийская контрразведка считала его законсервированным агентом, завербованным с дальним прицелом в расчете на 1970-е годы. Позднее он вспоминал: «Я думал, что эта история осталась далеко в прошлом, но она все длилась и длилась. В результате она растянулась на целых 30 лет. Мне сказали, что расследование в отношении меня никогда не будет прекращено».

Однако, несмотря на столь длительное расследование, до сих пор до конца неясно, отдавал ли себе Троссель отчет в том, что он является источником конфиденциальной информации, которая в конечном счете попадает в Москву. В АСРБ были совершенно уверены в том, что Троссель сознательно сотрудничал с КГБ, снабжая Москву секретными данными, к которым имел доступ. Их подозрения основывались на показаниях семейной пары перебежчиков – Владимира и Евдокии Петровых. Последняя дополнила показания своего мужа, сообщив допрашивавшим ее сотрудникам АСРБ, что за два года до этого она присутствовала при разговоре о том, что Троссель якобы вел агентурную работу в интересах Москвы в Бразилии.

После рассекречивания дешифровок «Веноны» Троссель заявил, что они свидетельствуют в его пользу. Однако в шпионском мире все не так просто и однозначно. Эти дешифровки достаточно фрагментарны и малы по объему. Что-то могло остаться за кадром, да и в самих дешифровках могли быть недомолвки и пропуски. Расследуя деятельность разведывательной сети Клейтона в 1950-е годы, австралийская контрразведка в подавляющем большинстве случаев действовала, основываясь на презумпции невиновности. И только в отношении Тросселя она изменила этому принципу: его продолжали считать виновным, пока он не докажет обратное.

По-иному сложилась судьба Клейтона. К 1951 году он полностью прекратил свою деятельность в роли партийного функционера и исчез с политической сцены. Начался розыск Клейтона, который велся с размахом. По радио и в газетных объявлениях регулярно давались подробные описания его внешности. Сам же Клейтон в это время скрывался на отдаленной ферме на побережье. В марте 1955 года он добровольно пришел в АСРБ, объяснив свою долгую неявку удаленностью места пребывания и отсутствием доступа к газетам и радио.