Венские каникулы

…Жерар, Даниэль и Вахтанг сидели в ресторане. На эстраде гремел оркестр и несколько полуголых девиц кордебалета плясали на сцене, высоко вскидывая обнаженные ноги.

– Папаша мой был моряк! – перекрывая рев музыки, говорил Жерар. – Я его почти не помню – все время пропадал в море. И погиб в Атлантике в шторм. А мать пережила его всего на три года. Умерла от воспаления легких. Мне было тогда двенадцать лет. И с тех пор я – один… А у тебя есть семья, Даниэль?

– Нет, – ответил поляк, то и дело поглядывая на дверь ресторана. – Отец погиб в начале войны на границе, мать – при бомбежке, и сестра тоже… Все погибли…

Вахтанг, казалось, не слышал, о чем они говорили. Сидел, глубоко задумавшись, глубокая складка пролегла меж бровей.

– Да-а, грустно жить, когда у тебя нет никого на свете, – вздохнул Жерар. – Скажу тебе честно, человеку нельзя быть все время одному. Становишься злым. До войны я все ждал, что, наконец, влюблюсь по-настоящему в какую-нибудь женщину… О-о, тогда я был бы счастлив! – Жерар посмотрел на Вахтанга. – А у тебя есть семья, Вахтанг?

– Отца нету… есть сестра и брат… мать умерла, – односложно отвечал Вахтанг и поднял голову. – Мне, кажется, с Владимиром что-то случилось.

– Что с ним могло случиться? – пожал плечами Жерар.

– Я чувствую… – Вахтанг встал. – Посидите, а я проверю…

– Хорошо, – Жерар тоже встал. – Посидите, а я проверю…

…Жерар вышел из ресторана, огляделся по сторонам. Сверкая фарами, двигался поток автомашин, полыхала неоновая вывеска. Жерар подошел к "майбаху", стоявшему на углу улицы, открыл дверцу и к нему бросилась собака, виляла хвостом, лизала руки. Жерар с улыбкой гладил ее, говорил негромко:

– Что, собака? Скучно тебе одному? Ничего, дружище, скоро мы поедем домой… И я накормлю тебя мясом…

Мимо Жерара пробежали несколько французских солдат, и он услышал, как один сказал другому:

– Кажется, там наши дерутся!

Жерар захлопнул дверцу автомашины, заторопился за солдатами. Подойдя к пристани, он увидел внизу, у катера, драку.

– Владимир? – закричал Жерар. – Ты здесь?

– Здесь! – отозвался из клубка сцепившихся людей Владимир.

Жерар в три прыжка слетел вниз и кинулся в драку. От его тяжелых чугунных ударов солдаты попадали в разные стороны. На Жераре трещал смокинг. Кто-то прыгнул ему сзади на спину, но он сбросил человека, крикнул:

– Черт возьми, я ведь тоже француз, негодяи! Остановитесь!

Но к солдатам подоспела помощь, и драка не утихала…

…Даниэль и Вахтанг сидели в ресторане, ждали. Оба все время поглядывали на дверь. Наконец, Даниэль сказал:

– Ты прав, теперь уже точно что-то случилось. Пошли, – и они разом встали, направились из ресторана…

…Они вышли из ресторана, направились к "майбаху". Уже издали они увидели, как в машине беснуется овчарка. Она билась мордой и лапами о стекло, скалила клыками, рычала и хлопья пены падали с морды на обшивку сиденья.

Даниэль и Вахтанг оглянулись по сторонам, потом Даниэль открыл дверь, и овчарка пулей выскочила из машины, помчалась по набережной к пристани, распугивая редких прохожих.

– Пожалуйста, будь в машине, – сказал Даниэль.

– Я с тобой, – решительно ответил Вахтанг.

– У тебя плечо. Будь в машине. Кстати, в багажнике весь наш капитал! – и Даниэль побежал по набережной вслед за овчаркой.

Овчарка влетела на пристань и с глухим, грозным рычанием бросилась в самую гущу дерущихся. Вот она впилась одному солдату клыками в плечо и тот отскочил в сторону с криком:

– Собака! С ними собака!

А овчарка, словно фурия, вертелась среди солдат, сбивала их с ног, била клыками налево и направо. С криками, руганью солдаты начали разбегаться.

– Что, сукины дети, получили?! – громко хохотал Жерар и с маху ударил какого-то солдата в челюсть. – А это тебе привет из Марселя, подонок!

Солдат полетел в воду с пристани, с шумом поднялся фонтан черной воды.

– Тыловые крысы! – издали кричали французские соддаты. – Если бы не собака, мы бы вам показали!

– Если бы не собака, и если б вас был целый батальон! – закричал Жерар в ответ и присел на корточки перед овчаркой, обнял ее, нежно погладил. – Ах ты моя собака… ты моя нежная, умная собака…

И в это время появился Даниэль – он тоже успел поучаствовать в драке: лацкан пиджака оторван, на скуле ссадина, тяжело дышал, облизывал сбитые костяшки пальцев:

– Черт бы вас побрал! Мы будто сами напрашиваемся, чтоб нас загребли в комендатуру… дураки… мальчишки…

Овчарка тяжело дышала, торопливо облизывала ссадины на лице Жерара, и он блаженно улыбался:

– Ты ничего не понимаешь… нормальная драка…

– Из-за чего хоть сцепились?

– Разве у вас, славян, поймешь? А где Владимир? Он же был здесь!

И в это время из катера вновь раздался женский крик, и через минуту на палубу поспешно поднялся черноволосый сержант с усиками. Он был без берета, лицо исцарапано в кровь, галстук съехал в сторону, на куртке оторвано несколько пуговиц.

– Проклятая бабенка, – выругался сержант, пробегая мимо. За сержантом выскочил солдат. У него тоже расцарапано лицо, порван мундир. Жерар засмеялся, глядя на них:

– Эй, ребята, куда так торопитесь? Может, выпьем по рюмке "Мартеля", ха-ха-ха!