Венский бал

Первым начал Файльбёк. Он обмакнул иглу и кольнул ею палец, потом передал следующему. Нижайший даже не поморщился, будто совсем не чувствуя боли. Каждый наносил себе лишь один укол, после чего переходил к другому концу полукруга, так как мы встали вокруг алтаря, образовав подобие подковы. Кровь и тушь стекали на белый платок. Две восьмерки были символической метой, объединившей нас, восьмерых, вокруг Нижайшего. Когда рисунок был завершен, Нижайший вытер платком кровоточащую руку. То же самое проделал Файльбёк и повторили все остальные. Теперь мы носили общий вытатуированный знак. Платок пропитался кровью и черной тушью. Нижайший взял свиток с текстом клятвы, надел на него серебряное кольцо, завернул в отяжелевший платок и положил в сейф.

– А сейчас, – сказал он, – мы замуруем сейф в стену за алтарем, а ключ уничтожим.

Так и сделали. Мы сдвинули алтарь, принесли инструменты и начали долбить стену. В это время упал портрет Дарре. Нижайший заметил:

– Будем считать это знаком. Дарре все равно ничего не совершил.

Портрет навсегда лишился своего места на стене. Пузырь и Бригадир поставили сейф так, что дверца была на одной линии со стеной. Нижайший сказал:

– Если здесь устроят обыск, придется первым делом разрезать автогеном сейф, и наша тайна будет раскрыта. Его вообще не должно быть видно.

Нишу углубили. Когда она была полностью замурована, мы расплющили и искромсали бороздку ключа.

Потом, как всегда по воскресеньям, сели за трапезу. Мы передавали друг другу баранью ногу, и каждый откусывал от нее. Отныне никакая сила не могла разлучить нас.

И тем не менее уже через неделю начались первые разногласия. На панихиде Нижайший читал отрывки из «Книги ста глав». Это сочинение написано на средневерхненемецком языке и никогда не выходило в виде печатного издания. Она принадлежит некоему анониму, которого именуют иногда Верхнерейнским Революционером. Нижайший изложил несколько пассажей нормальным, понятным языком. Он сказал, что после долгих поисков нашел, к сожалению, неполный список этого сочинения в библиотеке одного францисканского монастыря. Но он знает, где хранится вся рукопись, – ее надо искать во Франции, а именно в Кольмаре. Верхнерейнский Революционер призывал истребить накануне Тысячелетнего Царства все духовенство, а церковное имущество раздать беднякам. Все доходы от земельных владений Церкви и прибыль с торгового оборота тоже надлежит разделить между неимущими. Кто воспротивится этому правому суду, должен быть сожжен, забит камнями, задушен или живым закопан в землю.

Нижайший пояснял нам:

– Верхнерейнский Революционер еще пятьсот лет назад пришел к мысли, что видение Даниила о Тысячелетнем Царстве было пророческим не только для евреев, но и для тех, кто способен это царство утвердить. Он тогда уже понимал, что ими будут немцы, И на нас возложена миссия совершить этот великий суд. Не какому-то там народу и не в каких-то краях, а нам и здесь поручено довести до конца историю планеты. И поскольку отныне мы твердо знаем, в чем наша задача, мы не имеем права на промедление.

Потом речь зашла о нашей ближайшей акции. У Файльбёка уже был свой план. Ему удалось узнать, что турки, которые меня потрепали, хоть и не живут в одном доме, но регулярно встречаются в кафе на Иппенплац. Он еще сказал:

– Я вырос здесь и знаю эту забегаловку. Раньше это был вполне нормальный кабачок, где жбанили по вечерам работяги. А сегодня туда ни один из местных не сунется. Если мы растворожим этим сволочам хари, станем героями всего района Я уже переговорил с парнями из других групп. Они тоже готовы помахаться. Нас наберется человек тридцать или сорок.

Нижайший даже голоса не повысил. В ситуациях, когда другие срываются на крик, он говорил очень тихо, так, чтобы его внимательно слушали. Он запретил всякое сотрудничество с другими группами. Файльбёк не хотел идти на попятный. Он упирал на то, что помещение там хоть и небольшое, но по вечерам забито под завязку. Одним нам, дескать, не справиться. А сотрудничать с другими никто не призывает, надо объединиться всего-то на один вечер, только ради этого дела. И ничего не будет рассекречено. Файльбёк разработал подробный план. Предусмотрел роль каждого. Лишь Нижайшему предоставлялось самому решать, как он будет участвовать в деле.