Вера

Мне и в самом деле никто не доложил бы об этом, однако я ещё засветло заметила развивающийся вдали штандарт– у Эдинака он был красный, в цвет войны и солнца. К тому же, с самого утра меня одолевал письмами лорд Габен, о котором я даже слышать не желала, отчего сбежала на тот самый мостик между башнями, который открывал превосходный вид на север и юг от дворца.

– Вера, будь добра, покажись её величеству, – усмехнулся парень.

Взвесить за и против я смогла секунды за три, прежде чем перебралась по пыли в коридор, пробежала до лестницы, отряхнула своё платье и с присущим принцессе спокойствием начала плавно спускаться под прицелом этих двоих. На последних ступенях я сдалась, подхватила юбки и побежала, а уже через полсотни шагов налетела на Оскара, отчего тот еле устоял под моим напором.

Мама была полна ужаса со смесью из ошеломления и горести во взгляде. Однако сейчас это было настолько неважно, что я едва сдерживала себя, чтобы не запищать, прижимаясь к улыбнувшемуся наконец принцу.

– Вероника! – возмущённый крик мамы где-то на фоне.

Он звучал настолько далеко, безразлично и приглушенно, что не мог заставить меня даже обратить на него внимание, не то чтобы понять смысл ворчания, последовавшего за криком.

Я не видела его не так долго, как ощущала, однако что-то в этом было – что-то яркое и парящее, будто даже лёгкое прикосновение лбом к его щеке было сродни нахождению в одном теле. Я зажмурила глаза и вжалась в его кожу сильнее, улыбнувшись тёплым потокам воздуха от его дыхания на моём виске. Он, несравнимо с моим трепетным касанием, прижимался с силой, давя в тисках рёбра и сжимая сильнее корсета. Его проявление силы сейчас казалось мне молчаливым признанием в любви.

– Всё хорошо? – шёпот на ухо.

И последовавший за ним поцелуй. Я не сдержала улыбки, не понятно от чего больше – от щекотки или от радости его появления. И кивнула в ответ.

– Его Величество будет недоволен церемонией в вашем дворце, – отпустил меня Ос.

– Король может посетить её – мы подождём его прибытия. Или… организовать её ещё раз, только уже на вашей территории, – я слышала сталь в голосе мамы.

Она скрывалась за сладким лебезящим тоном.

Принц хмыкнул, его рука прошлась по моей спине, будто успокаивая, а после резко замерла напротив лопаток.

– Это не будет противоречить нашей договоренности, только если вы сразу после бракосочетания подпишете бумагу о собственном уходе, – насмешливое, – ко всему прочему, во время пребывания в Эдинаке, Вера сменила церковь. Вы согласны проводить церемонию перед новыми богами? В вашей стране главенствует отсталое единоверие – способны ли вы воздержаться от соблюдения собственных законов?

Тишина, в которой я слышала ментальную ярость мамы. Не знаю практически нечего насчёт гонениях других вероисповеданий, однако во время моей жизни здесь такого не было. Неужели сама мама ввела настолько странные законы? И как давно в таком случае держится её власть в Акифре?

– Насколько я знаю, ваша церковь не следит за церемонией под крышей собственных храмов – вы проводите её перед королем, – тут уже мягкости и наигранности с ней не было, – я могу пойти и на эти уступки. Раз так вышло, что моя дочь… отреклась от старых богов в угоду… новым.

Я была нескончаемо рада, что стою к ней спиной, иначе, очевидно, её взгляда я бы не выдержала.

– Какое великодушие, – иронично заметил Оскар, – в таком случае я буду рад остаться в моём доме, чтобы он наконец стал им окончательно.

Королева стерпела. Более того – она смогла выдавить из себя слова:

– Очень рада вашему согласию. Что ж, вам уже подготовили комнаты. В перемещении я ограничить вас не могу, за исключением нахождения мм-м… в моём коридоре и в комнат, с ним связанных. Не смею вас задерживать. Вас проводят.

Я повернулась к ней, понимая, к чему она сообщила нам о «её коридоре». Моя комната была как раз ответвлением этого самого ныне запретного места.

– Тебя же, Вероника, я прошу остаться на пару минут, – попыталась мило улыбнуться она.

Я кивнула принцу, к которому уже подошла служанка, и встала напротив обозлённой женщины. Оскар поджал губы, сжал мои пальцы и пошагал за семенящей к лестнице девушкой. Мама подождала их ухода и сбросила с себя благожелательную маску.

– Я не стану распекать тебя о твоём прошлом поведении, хоть ты и поступила как самая настоящая… – она зажмурилась, желая скрыть не только слова, но и агрессию, – неважно. Твоя задача сейчас – оставить всё как есть. Веди себя сносно и старайся не менять привычного поведения, но… ты не гулящая девушка, Вероника! Ни шагу в пределы его комнат! Дуэнья будет следить за тобой.

Тяжёлый вздох от неё и стянутое нервное лицо, будто совсем безжизненное.

– Постарайся не испортить всё, – надменное, – это единственный шанс для нас двоих выйти из омута сухими! И твоя мягкость может сделать всё только хуже.

Она задумалась и поджала губы.

– Не переходи черту, но и не отдаляйся. Это главное… да, – она махнула на меня рукой, – ступай. Ты должна выглядеть свежей завтра утром. И не смей опаздывать на завтрак! Ты должна быть во всеоружии. А теперь иди.