Вера и личность в меняющемся обществе. Автобиографика и православие в России конца XVII – начала XX века

Здесь он был на своем месте, был мастером своего дела, отдавался ему с любовью и вдохновением и довел чин академического богослужения до высокого совершенства ‹…› Меня удивляет, почему ему не дали кафедры литургики. Он не только безукоризненно наладил уставное служение в храме, но вместе с тем досконально знал историю и теорию науки о богослужении, глубоко чувствовал красоту церковных песнопений, их словесное и музыкальное богатство, поразительное соответствие с содержанием молитвословий и был знатоком ‹…› «литургического богословия»[901].

Наконец, первое значение слова φροντίς, ‘попечение’, – ‘забота, хлопоты о ком-либо’, но в контексте апостольского послания к Титу, на которое ссылается автор записки, это забота о добрых делах, которые противопоставляются «глупым состязаниям и родословиям, и спорам, и распрям о Законе» (Тит 3: 8–9). Тем самым, задача епископа в данном случае – это забота о здравомыслии и единстве паствы, о ее верности церковному учению. Таким образом, первый уровень понимания формулы епископа Варфоломея предполагает, что призвание епископа заключается: в служении сострадания, богослужении и заботе о правоверии и единомыслии паствы.

Второй уровень раскрывается перед нами при рассмотрении тех фрагментов писаний апостольского века, на которые дает ссылки автор записки. Первый из них – это 44-я глава первого послания Климента Римского к коринфянам[902], в которой идет речь о том, что апостолы предвидели возникновение среди христиан «раздора о епископском достоинстве» и поэтому позаботились о непрерывном преемстве епископов, «чтобы когда они почиют, другие испытанные мужи принимали на себя их служение».

Итак – продолжает римский епископ – почитаем несправедливым лишить служения тех, которые поставлены самими апостолами или после них другими достоуважаемыми мужами с согласия всей Церкви и служили стаду Христову неукоризненно, со смирением, кротко и беспорочно, и при том в течение долгого времени от всех получили одобрение. И немалый будет на нас грех, если неукоризненно и свято приносящих дары будем лишать епископства. Блаженны предшествовавшие нам пресвитеры, которые разрешились от тела после многоплодной и совершенной жизни: им нечего опасаться, чтобы кто мог свергнуть их с занимаемого ими места. Ибо мы видим, что вы некоторых, похвально провожающих жизнь, лишили служения, безукоризненно ими проводимого[903].

Содержание этого отрывка перекликается с основными темами церковной полемики конца 1920‐х – начала 1930‐х годов. Так, выражение «раздор о епископском достоинстве» у автора записки и его современников очевидно ассоциировалось со спорами о правомочности действий митрополита Сергия (Страгородского) на посту местоблюстителя патриаршего престола. «Закон», установленный апостолами и призванный обеспечить непрерывность передачи полномочий от епископа к епископу, – с практикой передачи первосвятительских полномочий по завещанию. Увещание святого Климента не лишать «служения тех, которые поставлены самими апостолами» или их преемниками, по всей видимости, прилагалось автором и читателями записки к митрополиту Сергию (Страгородскому), от которого отходили церковные оппозиционеры и который даже объявлялся некоторыми из них утратившим архиерейскую благодать. Наконец, ублажение «предшествовавших нам пресвитеров», закончивших «многоплодную и совершенную жизнь», скорее всего, относилось автором к покойному патриарху Тихону.