Вера и рыцарь ее сердца

– Я твой писун отрублю! Не умеешь держать его в брюках, ходи с обрубком. Слышишь, ты, паршивый мальчуган! Никто меня не остановит! Если ты хоть раз прикоснешься к моей дочери, то потеряешь свой маленький мужской член, и пусть сосед делает тебе детей!!! – прорычав эти слова в лицо мальчика, отец Диан зло швырнул ребенка в угол комнаты, как нашкодившего котенка.

Уходя, мужчина ударил свою дочь по щеке и заодно дал подзатыльник сыну, на веснушчатом лице которого всё это время цвела ехидная улыбка. Ронни поднялся на ноги и огляделся по сторонам. Ему показалось, что мамаша Диан, Фред и сама Диан смотрели на него с таким отвращением, словно он был очень плохим мальчиком и сделал что-то очень постыдное. Диан прижималась к маме. Ронни хотел подойти к ней, чтобы найти поддержку, но девочка тут же спряталась за спину матери, а ее старший брат Фред вышел к Ронни наперерез и выставил перед его носом свой противный тощий кулак. Мальчик не обратил внимание на кулак худосочного Фреда, он протянул Диан руку, но она отвернулась, заревела и побежала к своему папе, просить прощения. Это было так обидно, так больно, что Ронни не смог даже осознать, что произошло с ними, но уже знал, что его предали.

Словно раненый зверек, вернулся Ронни домой, а за ним следом пришла сердитая соседка, мама Диан со своим сыном. Валентина тут же поставила перед соседкой и Фредом угощение к кофе. Фред по-хозяйски уселся за обеденный стол семьи Де Гроте и стал по-свойски уплетать песочные печенья. Потом Валентина клятвенно заверила маму Диан, что ее сын никогда больше не переступит порог их квартиры, и не будет играть с Диан. Вечером, перед сном, Валентина, поправляя постель мальчика, видя его неподдельное горе, тихо спросила сына:

– Зачем ты обнимал Диан, а ведь не твоя сестра?

– Она меня тоже обнимала, потому что она меня любила, – с горечью ответил Ронни и, проглотив слезу, добавил: – понарошку любила.

– Я не расскажу об этом папе, но, сынок, держись подальше от этой нехорошей девочки.

Ронни не стал говорить маме, что творилось в его душе. В его сердце росло тяжелое чувство обиды ко всем девочкам без исключения и чувство ненависти к их родителям и к их братьям.

В ту же ночь у Ронни случилось первое носовое кровотечение. Кровь текла из носа мальчика ручьем. Испуганные родители не могли остановить кровотечение и вызвали врача. С тех пор такие кровотечения стали его частым недугом. Иногда он так слабел от потери крови, что не мог ходить в школу, но это его не радовало. Мальчику казалось, что теперь ничто в мире не может его обрадовать. Его предала любимая подружка, он стал убийцей маленьких котят, соседи считают его негодным мальчиком и угрожают отрезать его мужской член. Ронни понял, что он мужчина и что он опасен для девочек. Он был несчастен и одинок.

Носовые кровотечения стали случаться почти каждый день, и каждый раз мальчик терял много крови. Пропитавшиеся его кровью салфетки уже не вмещались в большой таз для стирки белья. Через несколько месяцев Ронни с трудом поднимался с кровати. Родители положили сына в хорошую больницу, которую рекомендовал им домашний врач. Мама и папа привели его туда и оставили там одного. Ронни видел из окна больничной палаты, как родители уходили и махали ему на прощание. Он хныкал и страдал. Вот, и родители его тоже предали.

– Я им совсем не нужен. Им нужна только моя сестра Диан, а она хоть и орет с утра до вечера, но станет их любимым ребенком. Они непременно забудут меня. О, как болит у меня в груди, – думал поникший Ронни, стоя у окна, прижав руку к груди, в которой с бешеным ритмом стучало его страдающее сердце. Когда Ронни впервые услышал то, что домашний доктор запретил ему двигаться, то разозлился на доктора и на маму, которая тут же уложила его в постель.

– Как бы, не так! – подумал тогда Ронни. В тот же день, после ухода доктора, он побежал по лестнице наверх и чуть не скатился по ступенькам вниз, потому что у него закружилась голова, потемнело в глазах, и дикая боль пронзила его мальчишескую грудь.

И вот теперь он стоял один посреди больничной палаты, с приложенной к сердцу рукой, и смотрел за окно. Он плакал и сквозь слезы глядел на больничный двор, хотя его родителей уже давно не было видно.

– Ронни, посмотри, какой зайчик у меня в руках, – стала донимать мальчика няня-волонтер, добровольно работавшая в больнице.

– Ронни, не плачь! Смотри, как зайка может шевелить ушками!

Невидящими глазами Ронни посмотрел на игрушку. Это был надувной раскрашенный заяц. Ему показалось, что заяц высмеивал его. Этот резиновый заяц смеялся над его горем! Тогда мальчик, никогда не державший в руках даже игрушечного оружия, вдруг резко выставил в сторону зайца правую руку и выстрелил в него своим выпрямленным указательным пальцем.