Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

Законы о психическом здоровье, регламентирующие меры психиатрического принуждения, предписывают именно то, чего, как говорит Хайек, настоящий закон делать не должен: они вычленяют «душевнобольных» и регулируют их поведение по особым критериям, применяемым исключительно для управления поведением подопечных государства — «младенцев, идиотов и безумных». Критерии невиновности и вины, применяемые для суждения и регулирования поведения «нормальных» людей, не применяются к этим людям, рассматриваемым как человеческие существа, но не субъекты нравственного выбора.

Хайек о медицине и психиатрии

Хотя Хайек был образованным человеком, он, подобно многим исследователям в сфере гуманитарных наук (Geisteswissenschaften), был заметно невежественным и дезинформированным в вопросах здоровья, болезней и лечения.

Это невежество, особенно в отношении душевной болезни, не было связано с отсутствием возможностей учиться. Хайек родился в Вене в 1899 г., за год до опубликования Фрейдом «Толкования сновидений». К тому времени, когда Хайек пошел в гимназию, Фрейд стал знаменитостью в родном городе и по всему западному миру. Так же как и Карл Краус, который в Вене был даже популярнее Фрейда, — и среди его излюбленных мальчиков для битья были психиатрия и психоаналитики461. Алан Эбенстайн, биограф Хайека, сообщает, что «готовясь к получению степени в области права, Хайек сформировал дискуссионный кружок — Geistkreis»462. (Немецкое слово Geist означает одновременно и «разум», и «дух». Kreis значит «кружок» или «группа».) Некоторые члены этой группы стали позднее широко известными экономистами, например Гофрид Хаберлер, Фриц Махлуп и Оскар Моргенштерн. Психоаналитик Роберт Вельдер также был членом Kreis.

Мы также узнаем от Эбенстайна о том, что со времени своего визита в 1961 году в Шарлоттесвиль, штат Вирджиния, «Хайек начал страдать по-настоящему заметной депрессией, позднее частично диагностированной в качестве реакции на умеренный инфаркт миокарда, который вовремя обнаружен не был». Состояние страдавшего хронической депрессией Хайека ухудшилось в 1969 г., «когда он перенес второй, более заметный инфаркт (также не обнаруженный в то время)»463.

В эти годы Хайек главным образом находился в университете Чикаго. Этот университет был и продолжает быть местом нахождения одного из самых известных в стране центров медицины. Город Чикаго был и остается местом, где расположены и другие выдающиеся медицинские образовательные учреждения и больницы. Сын Хайека Ларри был врачом. Как в 1961 г., в возрасте 62 лет, Хайек мог иметь два недиагностированных инфаркта миокарда? Обращался ли он к врачам, чтобы установить, что у него болело? Избегал ли он врачей? Эбенстайн об этом не сообщает. Он, однако, добавляет следующее:

После 1985 г. глубокая депрессия, возраст и плохое здоровье подкосили его… часть из этих проблем [депрессию] он объяснял ошибочным диагнозом. В интервью 1985 г. он сказал, что «было время, когда состояние моего здоровья было очень плохим. В течение двух или трех лет я страдал от того, что врачи называют “депрессией”. Я всегда говорил, что это чушь; я в депрессии от того, что не могу работать, а не наоборот. Теперь имеется современная методика электрокардиографии, которая обнаружила, что у меня, очевидно, были два инфаркта, и второй вышиб меня из седла на три года, и обнаружено это было только в ретроспективе»464.

Эбенстайн излагает это без комментариев, что указывает на следующее: у него также отсутствует элементарное знакомство с медициной. Электрокардиография, которую в 1985 г. Хайек называет «современной методикой», была разработана в 1893 г. голландским врачом Виллемом Эйнтховеном. Тогда же он предложил термины «электрокардиограмма» и «электрокардиография». В 1930-х электрокардиография была рутинной медицинской процедурой. Называть ее «современной методикой» в 1985 г., как это делает Хайек, — все равно что называть современной техникой телефон.