Вера в свободу. Практики психиатрии и принципы либертарианства

— Сделаешь для меня одолжение?

— Что это? Я не хочу в это ввязываться.

Ди возразил, высказав, что он думает. Она не хочет в это ввязываться. Она, способная остановить это в любую минуту и спасти его, как я сделал бы для нее не задумываясь. Она могла бы сказать: «Это смешно. Вот мой муж. Он абсолютно здоров. Он хочет сделать пластическую операцию. Ничто из того, что наговорила его сестра как услышанное от меня, не является правдой. Отстаньте!». Дело против меня рассыпалось бы589.

Наконец, Макклоски осознает свою участь. Он вызывает адвоката и добивается рассмотрения дела в суде.

Ди с гневом слушал ложь про любовь, излагаемую его сестрой, и только передавал своему адвокату записки. Сестра свидетельствовала под присягой, что ее мать и брат страдали биполярным расстройством. «Она врет, — писал Ди (что мать и брат были госпитализированы по этой причине), — это не так»… Районный прокурор по громкой связи допросил Дэвида Гэленсона из университета Чикаго… Пожилая тетушка Гэленсона Элеонора, психоаналитик из Нью-Йорка на пенсии, также свидетельствовала по телефону. Ди сидел в ошеломлении… Далее последовало нечто, похожее на пытку. Выступать со свидетельством привели его сына… Сын Ди жил далеко. Однако он выступал, словами, звучавшими так, как если бы это было выступление собственно прокурора, — что согласно его собственному, не с чужих слов, опыту, его отец склонен сбежать, если его выпустить под подписку о невыезде, — этого знания у его сына быть не могло… Оплаченная государством ложь… Слушания растянулись на вторую половину дня. Судья пожаловался, что это было самое долгое заседание на его опыте590.

Макклоски освободили. Однако его сестра не успокоилась. Спустя две недели после слушаний о госпитализации Макклоски посетил ежегодное собрание Ассоциации истории общественных наук в Палмер-хаус в Чикаго, на котором чествовали его работу о риторике в истории экономики. В зал, где проходит собрание, вбегает сотрудник гостиницы:

— Профессор Макклоски, Вам срочно нужно выйти. Телефонный звонок.

— Что? Что случилось?

Пока он поднимался, перебрал варианты: сын здесь, в Чикаго, попал в автокатастрофу. Жена смертельно больна. Дочь… Он кинулся в холл.

И здесь была его сестра — с двумя здоровыми чикагскими полицейскими. Боже, только не это.

— Не думаю, что ты сообщила судье о том, что пыталась сделать это в Айове?

Игнорируя вопрос, она приказала одному из полицейских: «Это он. Берите его»591.