Веревочная баллада. Великий Лис

– Я позабочусь, чтобы так и было, – заверил Илия. – Скоро мы отправимся в деревню, оттуда на самолетах в столицу. Надеюсь, тебя не напугает полет. Пока что нас окружали мои рыцари, но остальным я не могу доверять, как им. Поэтому никогда никому не говори об обстоятельствах нашего знакомства и твоего спасения. Легенду о происхождении и появлении в столице отдадут тебе вместе с документами. И тебе больше не стоит держаться за меня. Я имею в виду физически…

– Я знаю, что монархи неприкасаемы, а вы – тем более.

– Почему я «тем более»? – ее ремарка отвлекла Илию от инструкций.

– Потому что ваш сан сакрален, только вы истинно наследовали Эльфреду. Короли после него и до вас порой носили титул «Его Истинность», но легитимно это право имеете только вы.

– Не все с тобой согласятся, – Илия поджал губы, вспомнив, что Тристан говорил о царедворцах и иных подданных, упорно игнорирующих указ.

– Не все – воспитанники Мэб Джорны.

Ренара не подвела: до самого Эскалота она была тише летнего ветра. В столице Илия прямиком направился во дворец, а Оркелуза и Тибо отправил с Ренарой по адресу, который передала в телеграмме Лесли. Мать дожидалась его в приемной и рассыпалась десятками вопросов, едва он переступил порог. Утолив любопытство, она поделилась успехами королевского фонда. И, как всегда бывало, Лесли, наметившая цель, попала в нее, снеся по дороге все преграды и возражения. Фонд расположился в культурном центре столицы, в самом сердце эскалотской культуры – архитектурном комплексе Белое Сердце. Лесли забрала почти отреставрированное восточное крыло, в котором уже начали обустройство аудиторий, кабинетов для работы с психотерапевтами и выставочного зала, включающего в себя тематическую библиотеку с брошюрами. Илия поинтересовался, на какую сумму род Гавелов обеднел, и немного успокоился, когда понял, как его мать грамотно распределила финансы. Ее экономический талант каждый раз предавался забвению, потому что в быту ее траты всегда превышали ожидания. Услышав про желание Ренары и просьбу Илии не упускать ее из вида, Лесли пообещала, что возьмет ее работать в Фонде.

– Но я напомню, что у меня совсем нет времени на эту возню, – возмущалась она. – Пусть кто-нибудь другой займется твоей Ренарой.

– К чему была секретность, если ты уже третий раз за полчаса называешь ее «моей Ренарой»? Я приставлю к ней Тибо, он загорелся Фондом в поездке. К тому же он в должной мере альтруистичен. И попрошу кого-то постарше иногда ее навещать.

– Вот и славно, милый, – проворковала Лесли.

Когда она увидела Ренару воочию, то ее отторжение усилилось. Причин внезапной враждебности Лесли не называла, потому что, как объясняла, не понимала сама, что в Ренаре ее отталкивает.

Остатком дня Илия закрывал пробитую его поездкой брешь, в которую натекла волна дел. Тристан тоже не поднимал головы от корреспонденции. И когда они почти закончили работу подписного конвейера, Тристан протянул королю письмо от лорда Гавела. С нескрываемой усталостью Илия посмотрел на конверт.

– Последнее на сегодня. Приберег, зная, что это ненадолго. И после ты не захочешь ни о чем больше думать.

– Уже не хочу, – захныкал Илия, забирая письмо. – Дай мне пару минут проветриться.

– Хочешь выйти на балкон?

– Нет. – Илия драматично рухнул в кипу бумаг и сдавленно запричитал: – У нас гора проблем с одной дипмиссией, сейчас на носу вторая. На обоих фронтах, как всегда, аврал. Хорошо хоть статистика потерь встала. Я не понимаю, почему на фоне важных дел я вынужден заниматься одобрением концертной программы на национальных праздниках и выбирать цвет лент для обновленного ордена? Мне кажется, пора ввести наказание за подсовывание мне плана рассадки гостей на фестивале поверх отчета полевого командира.

– Потому что все эти запросы должны быть упорядочены согласно иерархии срочности и важности. Шутка про диверсии и не шутка вовсе. У меня впечатление, будто они специально заматывают тебя в праздничную мишуру, чтобы отвлечь от внешней политики, – серьезно сказал Тристан.

– Поговори со мной о другом.

– Давай о другом. – Тристан тоже завалился на стол, упершись лбом в отрывной блокнот.

– Что там со снадобьями Джорны?

– Я отдал Тибо образцы, чтобы изучил. Он отлично разбирался в химии и фармацевтике во время учебы.

– Отлично. Пока что мне помогает. Выпил вторую унцию по инструкции. Был бы свеж и бодр, если бы не это, – он похлопал по бумагам вокруг. – Нам надо узнавать про Ренару. Все более чем подозрительно. Может, походишь к ней, когда она в Фонде?

– Почему я-то?

– Мне показалось, ты ей приглянулся, – мычал Илия, лежа с закрытыми глазами. – В самолете она с тебя глаз не сводила.

– Мне не нравится идея. Она мне неприятна.

– Ренара?

– Идея, – Тристан сменил щеку, на которой лежал. – Нашел, кого отправить!

– Я не прошу ни о чем предосудительном, – опроверг его предположение Илия.

– Пожалуйста, найди другого, – настаивал Тристан.

Причины его отказа были понятны, Илия не смел его заставлять.

– Кого?

– Отправь к ней Оркелуза. Если думаешь, что путь к ее тайнам лежит через расположение, то этот повеса справится резвее меня.