Veritas

— В чём же? — хмыкнул Далеон и отпил из кубка. — Заинтриговали, не томите.

Фаворитки тоже подались к сказочнице, будто собирались услышать прелюбопытную сплетню.

— Я грезила лишь о вас! — Латиэль картинно прижала руки к груди, едва прикрытой тонкой сорочкой, и томно вздохнула. — Не могла дождаться личной встречи! Напросилась в эту отчаянную поездку с дядей… Надеюсь, вы не серчаете на его предложение? Я правда очень хотела бы попасть в ваш гарем.

Далеон фыркнул и небрежно откинулся на спинку кушетки.

— А если бы я оказался уродом? — он запустил пятерню в шевелюру и окинул волнистые пряди со лба. Хищное лицо расчертили тени, сделав его ещё более опасным, острым, едва ли человеческим. В темноте засияли звериные глаза.

— Ну, что вы! — наигранно возмутилась сильфида. — Вы самый прекрасный террин на планете! Никакие рассказы не сравняться с явью. Я как увидела вас, так сразу влюбилась. С первого взгляда. Вы верите в любовь с первого взгляда?

Теперь придворные сплетницы уставились на него.

Он задумался, разомкнул уста и нехотя ответил:

— Верю. Иногда одного взгляда хватает, чтоб понять — жизнь привернулась с ног на голову и никогда не будет прежней. С этого момента.

— Как романтично! — воскликнула одна из пёстрых девиц и заклятые подружки поддержали идею кивками.

Далеон спряталась кривую усмешку за кубком и пробормотал:

— Скорее трагично.

— Что же вы, влюблялись? — с подозрением спросила Лати, теряя напускную весёлость.

— Разве это имеет для вас значение? — нагло ухмыльнулся король и отсалютовал кубком. — Вы же хотели в гарем, стать «одной из…». Там этих «любимых» обычно хоть жо… к-хм, хоть отбавляй.

— Но хочется же быть самой-самой! — задрала носик Латиэль.

— Тогда и искать стоит «того самого», который вас ни на кого не променяет, — он окинул взглядом всех навостривших уши девиц. — Когда любишь делиться любимым не хочешь. — И буркнул в чашу: — Я бы не смог.

— Ах! Вы так мудры! — Латиэль накрыла его ладонь в порыве чувств. Что-то остро царапнуло по коже.

Юноша поморщился, лэра тут же одёрнула руку.

— Простите, — охнула она и поправила перстень на безымянном пальце. — Задела вас скобами на колечке.

Этот момент почти сразу вылетел из монаршей головы, когда сильфида радостно предложила всем отведать Зелёной Феи нового урожая, и девчонки поддержали её восторженным визгом.

Игры в карты, фанты, в слова, в бутылочку. Смех, выкрики, поцелуи.

Они упились до изумрудных слюней и так, после очередной рюмки, отрубились, кто где сидел.

Глава 4. Поединок

Люция без стука вошла в одни из самых роскошных покоев замка. Когда-то они принадлежали одной высокородной наложнице, покойной матери Магнуса. Всё в них сверкало золотом и бордовым бархатом, потому не сразу бросилась в глаза огненно-красная шевелюра принцессы амфибий, что мрачной тенью сидела на огромной кровати с поднятым балдахином.

Она не заметила вторженца. Сидела, уронив лицо в ладони и о чем-то напряжённо думала.

— Приветик, золотая рыбка! — насмешливо поздоровалась Люция и прошла вглубь спальни. — Почём слезы льёшь? Грамм за серебрушку? За три? А если я хочу ведро? Какой нынче курс в рыбном царстве?

— Смейся-смейся, пока можешь, человечка, — прошипела Меридия и убрала руки с лица в её ладонях остались редкие голубые жемчужины. И правда плакала? — Нравится тыкать всем в нос своё остроумие? В шуты заделалась?

— Ага, — невозмутимо кивнула Люц и привалилась плечом к столбику кровати. — Не только же королю придворных развлекать.

Жёлтые глаза амфибии вспыхнули.

— Гадина!

— От гадины слышу, — парировала Люция и оправила манжету своего чёрного дублета с золотым кантом. — Так что там тебе мать в письме начирикала, да тётя нашептала?

Меридия насупилась и скомкала алую простыню в кулаках.

— Не скажу!

Люц рывком подалась к ней. Их носы едва не столкнулись, принцесса испуганно замерла, таращась на неё, как кролик на удава.

— Ты же знаешь, это не праздное любопытство, — сурово произнесла фарси.

Амфибия фыркнула и отвернулась.

— Дело не касается Далеона и его безопасности. — Она вскочила на ноги и прошла вперед, заламывая пальцы. Янтарное платье с блестящим шлейфом красиво струилось по статной фигуре, чешуйки на лифе блестели в ярком свете канделябров, как настоящее золото. — Я приносила клятву служения и не свершила бы того, что может ему навредить. Просто не смогла. Ты сама знаешь!

Люция двинулась за ней, как ищейка, напавшая на след.

— Знаю. Только поэтому ты и Сесиль ещё не под замком.

Меридия возмущённо хмыкнула, а десница продолжила: