Veritas

Здесь он может стать свободным. Отказаться от прошлого; от скучных и тяжких обязанностей, что ждут его в замке; от… неразделённых чувств.

Отбросить всё и начать новую страницу в книге своей жизни. Той жизни, полной путешествий, ярких впечатлений и беззаботного счастья. Той жизни, о которой он всегда мечтал.

Уж не шанс ли это дарованный самими богами?

В таком случае, какой-то формальный брак и вправду — небольшая цена.

Короткую тунику Далеона подпоясали шёлковым шнурком цвета крови. По чёрным волнам волос, достигающим плеч, провели гребнем. По векам и губам прошлись кисточками. За ушами, на шею и на запястья нанесли какие-то пахучие масла и только после — отпустили и отступили с довольными мордами.

Далеон стоял напротив старинного напольного зеркала (которое притащили в палатку Каира вместе с корытом и другими бесполезными вещами) и с недоумением разглядывал себя.

Признаться, с такой обстоятельной подготовкой и нарядами местных слуг(?) — он ожидал худшего.

Его же одели достаточно скромно. В подобие белого хитона, держащегося на одном плече и поясном шнурке. Большая часть груди — голая, конечно, однако юноша привык расхаживать полураздетым. Неприкрытые коленки смущали, да, но хоть ткань на бёдрах не просвечивала, как у дружков-стилистов.

Глаза Далеона слегка подвели сурьмой, на скулы нанесли золотистую блестящую пудру, губы тоже не обошли вниманием — теперь они выглядели чуть розовее, чем обычно, и будто бы пухлее.

В целом, он выглядел приятно, ухожено и… невинно?

Такова была цель?

Из облика «скромной невесты» выбивались лишь сережки с висюльками-звёздочками из сапфиров. Как только не потерялись в пути? Их вручила Латиэль, но король знал, что выбирала и покупала подарок Люция.

— Это лишнее, — сказал один из звероморфов и потянулся их снять, но Далеон отбил загребущую лапу.

— Не трожь.

— Жениху нельзя носить украшения в вечер смотрин. Не по правилам.

— Правила нужны, чтоб их нарушать, — фыркнул юноша.

— Чужак! Ты на нашей земле, чти традиции!.. — оскалил клыки один из «помощников».

— Да будет вам! — картинно всплеснул руками король и обернулся к ним. — Мне что потом заново уши прокалывать? Дырки зарастут к концу церемонии. А моей будущей жене, уверен, не понравиться, что из-за вас я буду снова испытывать боль.

Они молча посверлили его взорами и отступили.

— На сегодня мы закончили, — сказал недовольный тигр. Уж не ему ли он глаз подбил, когда удирал с рынка рабов. Или они просто похожи, как всякие тигры? На одно лицо. — Скоро за тобой зайдут. Яркой ночи.

— Яркой ночи, — эхом отозвался Далеон, провожая из палатки взглядом развратное трио. — Ну и наряды…

«Надеюсь, мне не придётся расхаживать в подобном?».

«Вероятно, придётся, если останусь».

«А стоит ли оставаться?».

Он отвернулся и схватился за серьгу в мочке, погружаясь в тяжкие раздумья, и не сразу заметил, что в палатке больше не один.

Его резко обняли со спины.

Далеон вздрогнул и инстинктивно дёрнулся вперед, чтоб вырваться, но ему не позволили. Лапы с песчаной шёрсткой держали цепко, как капкан, к лопаткам прижималась тяжело вздымающаяся грудь.

— Попался, ягнёнок? — промурлыкала на ухо… львица и ткнулась носом ему в затылок. Вдохнула шумно. — Прррриятно пахнешь.

У Далеона перехватило дыхание и зачастило сердце. От страха, разумеется.

Одна её ладонь скользнула к его бедрам и смачно, до боли, ущипнула. Террин поморщился. Так вот, что испытывают женщины, когда к ним домогаются? Мерзейшее ощущение.

— Упругий. — Оценила незнакомка. Когти коснулись копчика и пощекотали основные хвоста. Гадливые мурашки подбежали по телу. — Ещё и с хвостиком таким… длинным.

Она собиралась накрутить его на кулак. Точно собиралась, Далеон пятой точкой почуял опасность, и прижал к себе родимого, да накрепко обвил им одну ногу. Захочет — не отдерёт!

— Какой скромняга, — пылко прошептала львица и лизнула его ухо. Далеона точно молния прострелила. Его передёрнуло, и он принялся вырываться с новой силой и остервенением. Самка же держала, крепко. Её объятья лишь удушливее становились, как захват анаконды.

— П-пустите, лэра! — запаниковал и отчаянно предположил: — Не положено!

— Ну, мы же никому не расскажем, — мурлыкнула она. Так Далеон угадал! Её большая когтистая лапа властно заскользила вниз по его торсу. Юноша сглотнул. — И зови меня Баст, ягнёнок. Скоро мы станем семьёй.

Львица схватила его между ног.

— И я испробую другой твой «хвостик».

Далеон чуть не завизжал и не шарахнул нахалку магией, когда в палатку вошёл лекарь.

— Баст? — опешил он. — Ты что тут забыла? А-ну брысь! Ещё успеете натискаться.

Самка недовольно фыркнула и выпустила его. Король схватился за одежду, как за щит и настороженно попятился вглубь шатра.

— До вечера, козлик, — подмигнула Баст жёлтым кошачьим глазом и хищно облизнулась. Бошка у неё была львиная, а тело частично человеческое. Женское. Но крупнее, гибче и мускулистее, чем Далеон привык. И ростом она оказалась с него. — Уже сегодня ты станешь моим. Жду не дождусь.

Она предвкушающее сощурилась и выскользнула на улицу. У Далеона холодок по спине пробежал.