Верхний мир

Мистер Суини (самый вонючий гад за всю историю средней школы) жадно смерил Кеми взглядом со своего патрульного стула. Она прошла мимо, вихляясь, как модель на подиуме, и послала ему воздушный поцелуй. Тот сделался красный, как помидор, и быстро отвернулся, махнув светлыми волосами.

Надья покачала головой на всю эту сцену – мы с ней явно думали примерно одно и то же – и переключилась обратно на наш стол.

– Вопросы, парни?

– Ты точно подумала, куда села? – осведомился Роб, пристраивая свои бледные плетеобразные длани сверху на ее поднос.

– Ну, я решила, что раз Э у нас в камере смертников, нехорошо, чтобы он жрал свой последний обед один с двумя такими отморозками, как вы, – ответила она.

Роб отдернул руки ровно перед тем, как мог бы крепко по ним огрести, и Надья ловко вдвинулась рядом со мной. Я прижал локти поплотнее к бокам, чтобы запереть, так сказать, вонь внутри.

– Камера смертников? – Като отвернул край своей коробки с едой. – Чота я не догоняю.

– Я ваще-та тоже, – подхватил Роб и, не успела Надья объяснить, добавил: – Это как-то связано с той шнягой про путешествия во времени, про которую вы трепались, когда я пришел? Почему я всегда последний узнаю про всякий стафф?

Ну, понятно, Роб найдет повод поныть.

– Путешествия во времени? – переспросила Надья.

Так, подытожим:

1. Роб и Надья оба знают про мои терки с Ди.

2. Като знает про эту дичь с путешествиями во времени.

3. Ни у кого (кроме меня) нет всех кусочков пазла, и всех это одинаково раздражает.

Но разворачивать теперь на четверых будет реально долго. Вчетверо больше оценок, вчетверо больше жизненно важных вопросов, ответов на которые у меня нет.

– Харэ, харэ. Если у меня реально смертный приговор и это мой последний обед, у меня еще и последняя просьба есть – тему давайте сменим, а? Ну пожалуйста.

– Так, стопэ, босс, – фыркнул Като. – Про приговор с этой отметки поподробнее. Ты ввязался в какие-то разборки, Эссо?

– Оставь его в покое, мужик, – сказал Роб, Надья благодарно кивнула, соглашаясь, и к тому времени, как я повернулся обратно к Като, он уже воткнулся по уши в свой телефон.

– Как насчет испытательных экзаменов, парни? Они уже скоро. – Не самый блестящий способ сломать лед между собеседниками со стороны Надьи, но уж всяко лучше, чем погода (это был мой план). – Я вот уже две недели вкалываю, а все кажется, что так – поскребла поверхность.

Вот в этом она вся, Надья. Может сидеть над учебниками до утра несколько дней кряду перед большим тестом, а потом вообще потерять интерес к школе. Послушание или бунт? Между этими двумя островами Надья Блэк плавала каждый день. Ее мама (очень любившая напоминать Надье, что она ее родила слишком рано) твердо вознамерилась превратить жизнь дочери в негативное фото своей собственной. И вот, с одной стороны, Надью тошнило от лейбла «чемпионка», который пыталась на нее прилепить мать, а с другой, она никак не могла заставить себя целиком отдаться амплуа королевы соцсетей, чего от нее ждали в Пенни-Хилл. Всего две недели за книгами перед вторым по величине экзаменом года явно тянули на «соцсети»… я даже задумался, уж не собирается ли она навсегда примкнуть к нам, отбросам, на острове бунта.

– Меня они особо не парят, – важно изрек я (если честно, я вообще не знал, где она, эта самая поверхность, какой там скрести по ней). – Но точно все сделаю супер, это будь спок.

– Ты че ваще, Эссо! – встрял Като. – Ты же все тесты сплошняком валишь.

Роб, естественно, сопроводил его коммент взрывом смеха.

– Пошел на хрен, Като, – я потер раненое бедро под столом свободной рукой (вторая тем временем вцепилась в поднос).

– Как ты сдал практические на той неделе? – спросила Надья, невозмутимо наблюдавшая за нашей перепалкой. – Я вот всегда думала, что ты типа тихий омут: делаешь вид, что ни фига не учишься, а потом – раз! – и в яблочко.

– Ну, я по искусству был в первой половине. И по сочинению тоже. Училка думает, что я и английский на пятерку могу, если займусь как следует.

– Круто. А остальные предметы? – с улыбкой поднажала она.

– А вот это уже грубо было, – отбрил я, надеясь, что такая суперуверенная отповедь заставит ее прекратить докапываться. – Не твое дело.

– Вы – просто банда дрочил, вы в курсе? – любезно ответила Надья.

– Так и есть, – закивал Като под всеобщий хохот. – Кстати, о сочинениях. Я, Эссо и Роб реально идем сегодня в подростковый клуб в Камбервелле на семинар. Присоединяйся к тусовке, типа.

– Это в который клуб? – прищурилась она. – Вы работать идете или чилить?

– Это смотря когда подойти, – влез в разговор я. – В начале обещали типа «закуски», – для пущего эффекта я эдак приобнял слово пальцами. – Но после этого – два часа писанины, да.

– И просто чтобы с самого начала было ясно, Надья, – ввернул Като в своей неповторимой манере, – под «закусками» мы подразумеваем кристаллический метамфетамин. Тема сегодняшнего собрания – «Мет и метафоры».

– Да идите вы, – сказала она.

– Может, ты бы предпочла «Крэк и характер: разработка персонажа»? – ласково уточнил он.

Она поджала губы – только чтобы не расхохотаться в голос.