Верхний мир

Однако в самом конце переулка, который вел к заброшке, дорогу им заблокировали восемь тел, как раз подваливших с той стороны. Спарк и его парни, все в черном. Ответили на текст, который я им кинул утром из школьного туалета.

Меня больше ничего не держало, и я рухнул на одно колено, зарывшись рукой в кипу промокших бумажек, заткнутых в угол между стеной и асфальтом. Только не падать, молча сказал я себе, прилагая все силы, чтобы слушаться собственного приказа. Чем ты ближе к земле, тем ближе к смерти.

Я сейчас должен был сидеть дома.

Мама одна на диване с несъеденной тарелкой фиш-энд-чипсов… рыба дымится… Мама думает, когда же я вернусь, смотрит каждые пять секунд на телефон… вскакивает, стоит только ветру стукнуть дверным молотком.

Ди подбежал ко мне первым. Следом за ним – Надья, Роб и Като.

Векс и Резня, кажется, собрались дать деру в противоположный конец переулка, который к улице, но ребята Спарка уже зажали их с обеих сторон.

С широкой улыбкой Спарк вышел вперед – вот это удача: сразу трое из С. П. Д. и всего-то с одним стволом и двумя ножами! Но когда он взглянул на меня и увидел рубашку в крови и замаранный нож в руках у Резни, улыбка сбежала с его лица, а глаза запылали бешенством.

Никто не сказал ни слова. Никто не нуждался в словах. Откуда ни возьмись появилось оружие: три девятимиллиметровых, один кургузый гладкоствол, еще пара полуавтоматов. Остальные семеро пекхэмских держали стволы по шву, но Спарк свой поднял и наставил на Резню, у которого было типичное лицо человека, до которого вдруг дошло, что он вышел на перестрелку с ножом.

– Кровь за кровь, так, Резня? – Спарк взвел курок. – Ты убил моего бро, мне теперь придется убить твоего.

Быстрее, чем кто-то из нас успел среагировать, он развернулся на Ди, стоявшего рядом со мной, и зашагал вперед, пока его дуло не поцеловало того в лоб.

А дальше он застрелил Ди в упор.

Воздух наполнился красной дымкой. Ди упал на колени. Вместо гладкой молодой кожи посреди лба зияла дырища. В последние секунды жизни он успел посмотреть на Надью – так, будто хотел что-то сказать, но не мог. В следующий миг он упал носом в асфальт.

С диким криком Надья кинулась наземь, к нему.

Этого просто не может быть, подумал я. Я понятия не имел, что мне делать с собой – был слишком занят: отрицал то, что увидел. Спарк вовсе не застрелил Ди в голову, твердил я себе. Ди не умер. Сама идея категорически не укладывалась, не усваивалась…

Но нет. Блин, нет.

Я сам знал, видел все заранее – и не смог предотвратить.

Вместо слов струя блевотины хлынула у меня изо рта.

Надья начала истерически выть, пытаясь перевернуть Ди на спину. То ли жизнь хотела в него снова вдохнуть, то ли просто посмотреть еще раз в лицо. Като с Робом, до которых вдруг дошло, в какое говно они вляпались, принялись пятиться прочь от этого круга смерти, сужавшегося в пустынном переулке.

Пара мудрых слов могла бы погасить сейчас эту войну. Все необязательно должно кончиться полной аннигиляцией. Один парень мертв, и только один другой ранен. Судьба взяла свое, больше никакие ужасы происходить не обязаны.

Но кругом взводились курки, поднимались стволы, и никто не дерзал вымолвить ни слова.

Векс наставил свой пистолет на Спарка. Спарков кореш, правая рука, который в среду так подозрительно разглядывал меня в Вест-Энде, наставил гладкоствол на Векса. Спарк целил в Резню. Резня стоял посреди этого и, судя по виду, срать хотел на все. Его большой брат умер. Больше ничего не осталось. Он уронил нож и, как зомби, таращился на бездыханное тело Ди.

Рев сирен придвинулся, оттеснил все остальные чувства. Шеренга вооруженных копов в спецназовской форме и со штурмовыми винтовками, натасканными на все, у чего есть пульс, вывернула из-за угла с главной улицы, вопя: «Полиция!» Красные точки лазерных прицелов вспыхнули на лбах Надьи, Като, Роба.

Раздался первый выстрел.

И в это самое мгновение могучая волна дежа-вю подхватила меня.

Все это со мной уже было.

Ощущение множилось, множилось, и вот уже тысяча дежавю ринулась на меня разом со всех сторон. И параллельно через мозг бегущей строкой понеслись слова, только сегодня утром прочитанные у отца в дневнике… про Верхний мир – со скоростью света.

ОКНО – это воспоминание о прошлом или о будущем. Неповторимое для каждой личности и подчас такое суровое или болезненное, что разум заставляет нас его забыть.

Картинка начала меркнуть, мир растворялся в черном ничто. Яростный гром покидающей гнездо пули размазался в медленное, тягучее нытье, будто звуковые волны из последних сил прорывались сквозь битум, чтобы добраться до моих ушей. Даже тишина между ударами сердца начала расширяться.

А я ждал – ждал и молился, чтобы раздался следующий.

Глава 31 Риа. 15 лет спустя

Оливия и доктор Эссо ждали, что я скажу.

Времени оставалось три минуты.