Вернадский. Дневники 1917-1921.

«Великое бедствие постигло Россию; под гнетом насильников, захвативших власть, русский народ теряет сознание своей личности и своего достоинства; он продает свою душу и ценою постыдного непрочного сепаратного мира готов изменить союзникам и предать себя в руки врагов. Что готовят России те, которые забывают о ее культурном призвании и о чести народной? – внутренняя слабость, жестокое разочарование и презрение к ней со стороны союзников и врагов.

Россия не заслужила такого позора: всенародная воля вручает ответственное решение ее судеб Учредительному собранию; оно должно охранить ее от внутреннего и внешнего насилия: оно призвано обеспечить рост ее культуры и упрочить ее положение в среде просвещенных государств.

В твердом единении верных сынов Родины служители науки и просвещения сознают ее мощь и преклоняются перед ее волей: они готовы всеми своими знаниями и всеми своими силами содействовать той великой творческой работе, которую свободная Россия возлагает на Учредительное собрание» (Протоколы РАН,— 1917.— 21 нояб.— § 307).

94

См.: Рус. ведомости.— 1917,— 10 нояб.— С. 5.

95

См.: Брагалий Ф. Т. Селен.— Пг., 1919.— (Материалы для изуч. естеств. производит. сил России; Вып. 44).

96

См.: Наша речь.— 1917.— 17 нояб.

97

Имеется в виду произведение Ш. Лакло «Опасные связи».

98

Прямая опасность для Вернадского ощущалась всеми его знакомыми. В. И. Крыжановский, его ученик, писал Н. Е. Вернадской из Екатеринбурга: «Когда было опубликовано последнее воззвание Врем[енного] правительства, мы остро и больно переживали его последствия, но особенно тревожила нас судьба Владимира Ивановича. Где он, что с ним? Есть ли место, где он найдет пристанище? Господи. До чего мы дожили!» (ИР ЦНБ. Ф.I. Д. 26950. Л.1–1 об.).

99

Этой записью заканчивается дневник октября – ноября 1917 г. Следующий – сохранившийся в ИР ЦНБ АН Украины — датируется уже мартом 1918 г. (Полтава). События ноября 1917 г.— марта 1918 г. Ниже реконструированы на основании различных документальных свидетельств, принадлежащих как самому Вернадскому, так и его жене. Среди них особое место занимает выявленный в фондах ИР ЦНБ АН Украины (Ф. 260. Д. 758.— Л.1–4) машинописный фрагмент, условно названный нами «дневником» Вернадского.

Оригинал этого текста неизвестен, а сам он написан в новой орфографии.

Предположительно он является машинописной копией не дошедшего до нас дневника Вернадского, сделанной в 20—30-е годы (возможно, при подготовке «Хронологии»?), что, однако, оставляет открытым вопрос о причинах его нахождения в составе материалов ИР ЦНБ АН Украины и отсутствия в личном фонде ученого в архиве РАН.

Ноябрь 1917 – март 1918

Из дневника В. И. Вернадского

20.ХI.[1]917

Вагон. Москва

Вчера выехал – по ошибке и недостаточной продуманности взял поезд только до Москвы. Просидел все время в Москве с Любощинск[ими].

Разговор с Набок[овым]. И он переживает душевный кризис. Признает фетиш – всеоб[щее] избирательное право. Фетиш демократии. По характеру образов[ания] и недостаточн[ой] государственности русск[ого] народа считает, что для него лучшим выходом был бы просвещенный абсолютизм. Но это невозможно. Смотрит вперед очень мрачно – развал России и вновь ее воссоздание. Думает, что благодаря политике Ленина – Бронштейна мир может быть заключен, т. к. союзники не выдержат одни немцев; считает, что для нас будет еще хуже, если будет тянуться теперешнее положение.

Я думаю, что возможны два выхода: 1) мир за наш счет или 2) продолжение войны, причем мы будем в длительном разложении и, м[ожет] б[ыть], перестройке. Но здесь мы не учитываем те силы, которые идут сейчас в других народах как Азии, так и Европы. Что там творится? К сожалению, одновременно с торжеством социальных низов и демоса идет моральное разложение основ его идеологии. Стоило ли бороться для достижения того низменного результата, который показала миру русская демократия?

У всех искание высшего; его нет в этой, как сказал Набоков, языческой революции. Мало дает и христианский, или вообще религиозный идеал в его внешнем проявлении. Его силы во внутренних глубоких переживаниях. М[ожет] б[ыть], такие переживания есть и в идейных единицах низов, мечтающих о достижении вековых, своих идеалов. Но эти переживания не могут удовлетворить и кажутся не стоящими усилия, ничтожными и ужасными их вождям и идейным интеллигентным творцам, их поколениям, сделавшим революцию, подвинувшим массу. Неизбежно отсюда идейное и моральное крушение социализма. Что поставить на его место? Идеал единой космической организации человечества через государство? Космической цели овладения природой путем развития организации научной работы, научной мысли? Достижение идеала красоты в жизни? Углубление религиозного искания для познания божества и достижения настоящего братства? Усиление духовных стремлений человеческой личности в ущерб тем материальным, какие выставлялись социализмом?

21.XI.[1]917