Верность

– На ее месте я бы перевела его в другую школу. На переменах все только и орут: черный Нико.

– Нико негр.

– Чем не имя для рэпера, если вдуматься.

– Симо говорит, ему даже на ранец такую бумажку прилепили. – Карло отложил телефон в сторону.

– Ты не ответишь?

– Давай посмотрим фильм. – И освободил ей место рядом с собой на кровати.

Маргерита сделала ему знак подождать и вышла из комнаты в гостиную, а он тем временем перечитал сообщение: вглядываясь в слова, проверил, точно ли оно отправлено три минуты назад, а не давным-давно, когда он сходил с ума. Он чувствовал себя как-то странно, ощущая мягкие приливы возбуждения. Едва он отложил в сторону телефон, как вошла Маргерита:

– Они там уже десятый сон видят. Лоре уснул на диване, давай не будем его будить.

– А твоя мать?

– Спит как убитая после физиотерапии.

Карло вытянулся на постели, сместился на свою половину и положил подушки под спину. Когда Маргерита легла рядом, он придвинулся к ней поближе и включил «Необычный день».

– Ах ты деспот! – Маргерита сделала вид, что хочет столкнуть его с кровати.

– Соскучился по Софи Лорен.

Когда после первых титров раздался паровозный гудок, из поезда выглянул Гитлер, голос за кадром объявил о триумфальном прибытии в Рим, а консьержка вывесила свастику на балкон дома, Карло проговорил:

– Это не Симо прислала эсэмэс.

Маргерита положила голову ему на грудь:

– Знаю.

Маргерита смотрела то на экран, то вглубь комнаты: на стол, за которым училась, на сложенные стопкой кассеты в углу книжной полки. Глазок камеры застыл у подъезда: когда рассвело, свет зажегся и в окнах квартир.

– Та книга причиняет боль, – отозвалась жена.

– Какая книга?

– «Сильвия».

Прижавшись к жене, Карло впился взглядом в постер с Андреа Джани.

– Я не общался с ней уже бог знает сколько лет.

– А почему же ты читаешь те книги, которые она выставляет в своем «Инстаграме»?

– Это ее затея.

– Карло!

– Это она их присылает.

– Присылает?

– Я же говорю – это ее затея.

– Карло!

Грудную клетку обдавало теплом от легкого тела жены; Лорен, погладив рубашку на кухонном столе, варила кофе. Он порылся в кармане и выудил телефон:

– Хочешь, прочитай сама. Там ничего такого нет.

Она остановила его руку под одеялом:

– Не хочу.

– Читай.

– Не хочу, – повторила она, мягко отстранив руку.

Он положил телефон поверх одеяла, она коснулась рукой его живота, затем спустилась ниже, неторопливо расстегнула ремень и кнопку на джинсах, попробовала спустить штаны до бедер, а так как он ей не помог, то резко дернула их вниз. Обеспокоенная Лорен, запертая в четырех стенах с кучей детей, мечется по квартире в мятом платье, затем вдруг подводит губы помадой. Карло не отводил взгляда от экрана, как, впрочем, и Маргерита, потом она погладила его член, склонилась над ним и взяла в рот. Лорен оставили дома одну. В то время как у Маргериты во рту разбухал член, Мастроянни в красном свитере, из-под которого торчит кончик рубашки, сидит за письменным столом. Маргерита не сбавляла ритма, и он уставился на губы жены, представляя на ее месте другую (давно с ним такого не бывало), – мужской инфантилизм. И тут наконец мысленно вернулся к жене, готовый стонать и наслаждаться только ради нее, сбитый с толку возбуждением и нереальностью всего происходящего.

Запах мужа ничуть не изменился за эти годы. Маргерита склонилась щекой к паху и прикрыла глаза, на мгновенье ей снова стало нехорошо при мысли, что этот запах знаком и той, другой. Поднявшись с кровати, она взглянула на ноутбук: Лорен на пороге квартиры Мастроянни просит разрешения войти и входит. Оставив Карло в комнате, Маргерита прошла из коридора в полумрак гостиной к спящим маме и сыну. Левая ножка Лоренцо выглядывала из-под пледа, он постоянно ее высовывал, даже когда был совсем крохой. Маргерита подошла к балконной двери: в такие моменты она всегда вспоминала отца; ей захотелось вернуться к мужу и рассказать про Андреа. Обернувшись, она увидела Карло в дверях гостиной. Приблизившись к мужу и взяв его под руку, протащила через коридор в мамину комнату (швейную машинку переставили поближе к шкафу).

– Ты не трахал ее в том туалете?!

– Ты сама знаешь.

– Я тебе верю.

– Тогда в чем дело?

– Наверное, в том, что ты ее не трахнул.

– Прекрати!

– Случись это на самом деле, с ней все было бы кончено. Ну, или со мной. Или с нами. И ты спокойно лежал бы рядом со мной в кровати и смотрел «Необычный день», и не подскакивал бы как ужаленный, получив от нее эсэмэску.

– Подскакивал как ужаленный?

– Да, подскакивал как ужаленный. Или вел себя как озабоченный. Так тебе больше нравится? – повысила голос Маргерита.

Он сделал ей знак говорить потише:

– Не делай из мухи слона.

– А! Ну конечно! Мой муж краснеет как школьник, получив через десять лет эсэмэс от давно забытой нимфетки, а я делаю из мухи слона! Железная логика!

– Это сообщение ничего не значит.

– Мог бы и смолчать, раз так.

– Да я поэтому тебе и рассказал, что оно ничего не значит.

– Как и тогда? Десять лет назад?

– Я не думал, что ты так это воспримешь.