Верность виконтессы. На службе Ее Величества

- Да, хочу. Потому что папский легат во Франции должен быть безупречным каноником. Сказать Романо напрямую я не могу, у меня нет доказательств: любовники слишком осторожны. Но и закрывать глаза на их связь я тоже не могу. Если вид Клеменс действительно потряс кардинала, то он отвергнет свою любовницу.

- Но Романо расскажет Матильде об изувеченной ею девушке, и та постарается выместить на ней гнев за свое поражение, - в голосе Сабины прозвучало обвинение. - Клеменс может пострадать!

- Вероятно. Я о ней не подумала, - честно призналась Бланка, но было заметно, что она не усомнилась в правильности своего поступка.

Сабина никогда не считала королеву религиозной фанатичкой, но в вопросах чистоты веры Бланка зачастую проявляла нетерпимость. Доказательством тому служил подписанный недавно указ о введении на территории Франции судов Святой инквизиции[80]. Первые церковные трибуналы уже заработали в Тулузе, Каркассоне и прочих городах Лангедока, «очищая» Юг от последних катаров.

Сабина подавила горький вздох: даже на Солнце есть пятна[81].

Часть II

Брен. Март 1234 года

Робера де Дрё хоронили в Брене[82]. Совсем скоро он навеки упокоится в родовом склепе аббатства Сен-Ив, а пока что гроб с его телом стоял у подножия алтаря монастырской церкви, под сводами которой замирали траурные звуки заупокойной мессы. Вокруг толпились представители почти всех влиятельных домов французской аристократии. Робера очень любили женщины и уважали мужчины, потому на похороны прибыла тьма людей - не протолкнуться.

А он его убил! Ужасное стечение обстоятельств, но именно он - родной брат - в конечном счете был его убийцей!

Почерневший от горя Пьер вжался в колонну позади вздрагивающих от рыданий спин. Он не смел подойти к гробу не из-за боязни людского осуждения. Нет! Ему всегда было наплевать на то, что говорят о нем другие, потому он и Моклерк[83]. Ему не давала покоя совесть.

Робер - единственный на свете человек, которого он всю жизнь любил и уважал. Уважал даже больше, чем отца. В бою не задумываясь прикрыл бы брата грудью и, если бы при этом погиб, считал бы такую смерть самой достойной. Но вместо этого сам убил Робера.

Голова раскалывалась от нелепости произошедшего.

Зимой Пьер случайно обнаружил переписку своей дочери с каким-то повесой. Герцог зашел к ней в комнату уточнить детали ближайшей поездки в Нант, но Иоланда куда-то отлучилась, а на столе лежал соблазнительно развернутый свиток. Глаза Пьера сами заскользили по шокирующим строкам, а через мгновение отец, потрясенный распутством дочери, уже взломал шкатулку с остальными письмами. Вошедшая Иоланда сразу же все поняла и от испуга замерла у стола. Пьер плохо помнил, как тогда орал на дочь, даже влепил ей пощечину. Заливаясь слезами, девушка упорно сопротивлялась допросу, но в конце концов все же не выдержала отцовского гнева и рассказала, как еще в монастыре Вал-Секрет влюбилась в Родриго. Не внимая истошным крикам Иоланды, Пьер тут же вызвал надежную неболтливую повитуху.

Та осмотрела девушку и доложила господину, что его дочь по-прежнему девственница. От облегчения Пьер рухнул в кресло и осушил полкувшина вина. Повезло этому наглецу и его господам, иначе он стер бы Авранш с лица земли! И вельможи признали бы его правоту.

Пьер несколько лет разыскивал тех, кто сорвал тщательно спланированную им помолвку Иоланды с Тибо Шампанским, а тут за несколько дней все выяснилось само собой. Через пару дней после разоблачения романтичной тайны его дочери в Ренн прибыла разъяренная графиня де Даммартен. Она рассказала, что человек со шрамами, привезший Иоланде письмо от Тибо, тоже, как и Родриго, слуга, точнее служанка Сабины. Значит, планы Пьера вновь спутала верная наперсница Бланки - виконтесса д'Авранш. Очевидно, девица со шрамами сыграла какую-то зловещую роль в любовных делах Матильды и та изрыгала пламя мстительного негодования. Расставание с каким мужчиной довело ее до столь болезненного отчаяния, Пьер не знал и не хотел докапываться. У него своих проблем выше головы. Главное, их пути с графиней вновь пересеклись, и вскоре они разработали план похищения сына супругов д'Авранш. Пьер счел такую месть справедливой: Сабина своим вмешательством оскорбила его дочь, а значит, и наказание получит через своего единственного сына. Что делать с ребенком дальше, Моклерк не обдумывал заранее, может, обменял бы его у Бланки на одну из крепостей, отданную по условиям последнего перемирия. Это было не важно. Главное, Пьер хотел заставить страдать Сабину и Габриэля, как сам страдал после унизительного расторжения помолвки Иоланды.

Но все пошло не так! Робер, Робер, как же ты оказался в то утро в Эспри?

Чувство вины не позволяло герцогу приблизиться к гробу, а так хотелось сжать тело брата в объятиях и попросить прощения. Но Пьеру чудилось: если он подойдет ближе, Робер тут же откроет глаза и скажет, как в детстве: «Братишка, что же ты наделал? Придется подумать, как из этого выкрутиться». Но уже ничего нельзя придумать - из объятий смерти не выкрутиться.