Вернуть Эми

Мы миновали верхний зал гольф-клуба, никого не встретив по пути. Кроме парочки ходячих, которых тут, по идее, быть не должно, потому что мужчины всех поубивали в прошлый раз.

— Че-то стремно мне, цыпа, — пробормотал Мерл, двигаясь тихо и неторопливо по первому этажу, — ты говорила, что они тут все. А тут только гнилье. Где они? Свалили? Или тут тоже бродят?

— Они были здесь. И, вроде, никуда не торопились, — прошептала я, сама до невозможности встревоженная происходящим. И напуганная.

Вся обстановка указывала на то, что отсюда уходили в спешке. Хотя, конечно, особо не поймешь. Потому что здесь явно побывали ходячие, все было затоптано, наверху валялись одеяла, кое-какие вещи.

Из тех, что были у нас.

— Давай-ка вниз, — скомандовал Мерл.

Мы спустились по ступенькам на нижний уровень, где раньше, судя по всему, находились випы. Там как раз и располагались в прошлый раз практически все члены группы. Кроме меня. Я сидела наверху, нажираясь всякой дрянью. Горевала так, ага.

Теперь то мое поведение казалось мне совершенно идиотским, детским.

Мы шли, настороженно прислушиваясь к возможному шуму.

В принципе, если бы там, внизу, были ходячие, то мы бы их услышали. Наверно.

Но внизу тоже все было пусто.

Ни звука.

Хотя…

Мы с Мерлом переглянулись, вслушиваясь.

— Ты слышишь? Будто поет кто-то?

— Да кому тут петь, цыпа? Писец к нам прискакал. К обоим сразу. Слуховые, бля, галлюцинации…

Но звук повторился.

И теперь прямо явственно было понятно, что это пение. Тихое, мелодичное. Оно доносилось со стороны сауны.

Здесь, в зоне отдыха, было, кроме кроватей кинг-сайз, непонятно зачем нужных в гольф-клубе, еще и парочка саун и ванных комнат, с большими джакузи. В одной из таких мы и мылись, кстати, натаскав воду из озера.

Просто так туда не проникнешь, вообще, нижний уровень очень мало пострадал, по сравнению с остальным гольф-клубом. Ходячие просто не могли преодолеть лестницу, довольно крутую, а потом еще и отжать тяжеленные двери.

Мы двинулись на звук, держа наготове оружие. Вообще, происходящее напоминало сюр, и у меня в самом деле складывалось ощущение, что Диксон прав. И песец-таки напрыгнул.

Везде кровь, разруха, смерть…

А мы идем на тихий мурлыкающий голос, сладко поющий одну из песен Мерилин…

Бред.

Мы аккуратно приоткрыли дверь в ванную и замерли.

Потому что в первую секунду даже не поняли, что видим.

Я, например, в этот момент четко поняла, что таки да. Что с головой у меня определённо что-то произошло.

Потому что в новом мире не могло быть того, что мы сейчас видели.

И Мерл, судя по отвисшей до пола челюсти, был со мной полностью согласен.

В ванной было светло от десятка свечей самых разных калибров.

Похоже, парочка из них точно были ароматическими. Потому что в помещении пахло приятно. Ваниль и пряности.

И на фоне такого освещения и такого аромата, женщина, спокойно моющаяся в джакузи, выглядела изысканной сладостью.

Она сидела спиной, проводила пальчиками в пене по плечам, мягко касаясь кожи, изгибала тонкую шею, открытую небрежно убранными рыжими волосами… И была до такой степени не отсюда, не из этой жизни, не из этой реальности, что мы просто стояли, раскрыв рты, и не могли даже двинуться.

Женщина мурлыкала песенку, мылила хрупкие плечики, грациозно потянулась за пенкой вперед, приподнявшись так, что из-под воды выглянули ямочки ниже поясницы…

А потом она, не разворачиваясь, подхватила до этого не попадавший в поле нашего зрения пистолет и выстрелила.

Наверно, ориентируясь на звук наших отпавших челюстей.

И вот честное слово, если б не быстрота Мерла, то все закончилось бы плачевно.

Но он сумел оттолкнуть меня и кинуться вперед, на женщину, буквально за полсекунды до выстрела.

Как ухитрился заметить ее движение к пистолету, непонятно.

Но заметил, и теперь я валялась на полу, а он запрыгнув в ванну, прижимал к бортику обнаженную незнакомку, и нож на протезе упирался ровнехонько ей в точеный подбородок.

Женщина, аккуратно выдохнув, неожиданно улыбнулась настолько мягко и обезоруживающе, словно светскую беседу решила поддержать:

— Мужчина, не горячитесь, пожалуйста…

Ее голос прозвучал настолько мягко, мурлыкающе, по-кошачьи, а сама она, непонятно каким образом, изогнулась так, что стала выглядеть невероятно привлекательно и маняще.

Даже мне с неудобного положения «лежа на полу» было заметно, как у Диксона расширились зрачки и дрогнули ноздри.

А незнакомка аккуратно коснулась пальчиком лезвия и прошептала все тем же обволакивающим голосом:

— Какое острое… орудие…

Мерл не отвечал, похоже, охренев от происходящего, поэтому я решила вмешаться, а то мало ли, рука дрогнет у него.

— Мерл… Убери нож…

— Мерл… Красивое имя… — незнакомка тут же подхватила меня, — пожалуйста… Я была не права.

— Цыпа, — обратился ко мне Мерл, не отводя взгляда от тонкого женского горла, — глянь, у нее нет еще каких погремух?

Я встала, обошла джакузи, но, кроме отброшенного Мерлом пистолета, ничего не нашла.

— Ничего.

— Хорошо. — он двинул протезом вниз, прочерчивая дорожку от подбородка по горлу и к груди, не скрытой пеной, мокрой и покрывшейся мурашками, сглотнул.