Вернуться к тебе

Интересно, где Боаз ее выкопал? Я ее давным-давно не видел.

Я прищуриваюсь, разглядывая раскрашенные в пастельные тона штаты и голубые океаны, и замечаю, что с правой стороны — на фоне Атлантики — на карте видны какие-то карандашные пометки. Но от меня до карты слишком далеко, и я не могу разобрать, что эти пометки означают.

Боаз испускает негромкий гортанный стон.

— Проклятие, — шепчет он.

На миг мне становится не по себе — а вдруг он вправду заплачет?

Внезапно я представляю себе его девятилетнего, вбегающего в дом… Его рука вывернута в запястье. Он упал со скейтборда. Брат кричал и ругался, он бегал по кругу, но глаза у него были сухие, как пустыня.

Сроду не видел, чтобы мой брат плакал. Смотреть, как он плачет над сломанным компьютером… нет, этого я не мог вынести.

— Да все нормально, — шепчу я и почти касаюсь рукой его плеча. — Да и давно пора тебе завести новый.

— Чертчертчертчертчерт.

Я представляю себе поход в «Apple Store». Стайку татуированных хипстеров в одинаковых черных майках, с одинаковыми наушниками, и все они спрашивают Боаза, чем могут ему помочь. И понимаю: я не смогу смотреть, как брат терпит эту муку.

— Слушай, я могу купить тебе ноут, если ты хочешь. А можешь просто попользоваться моим лэптопом. Мне надо к контрольным готовиться, так что я много за компом в любом случае сидеть не буду. Ты мне только давай его по вечерам на несколько часов — почту проверить и заглянуть на любимые порносайты, и все.

В ответ — даже ни намека на улыбку.

Я решаюсь на еще один ход:

— Прямо сейчас я кайфую от «Гигантских Хихикающих Кисок».

Ничего.

Боаз прочищает горло.

— Распечатки делать можно?

— Само собой. Я все настрою. Нет проблем.

Брат поднимает голову. Затуманенные глаза, непонятное выражение лица.

— Спасибо, младший братец, — ухмыляется Боаз.

Может показаться, что, предлагая Боазу взять мой компьютер, я все это имел в виду. Вовсе я этого не хотел. Честное слово. Зуб даю. Поклялся бы на могиле бабушки, если бы она не наплевала на традиции и не завещала утопить ее тело в море.

Я этого не планировал.

Но порой шанс сам идет к тебе.

И вот теперь каждый день, когда я возвращаюсь домой из школы, Боаз встречает меня на пороге своей комнаты и вручает этот шанс прямо мне в руки.

Дни моих попыток увидеть Боаза хоть одним глазком, желание хоть пальцем потрогать его вещи — эти дни давно сгинули, но есть другие способы добыть информацию.

Понимаю, я не должен был этого делать.

Я не могу сказать, о чем размышляет мой брат, что с ним творится в его захламленной комнате, но я могу выяснить, где он побывал.

Virtualsoldier.com Memorialspace.net

Inthelineofduty.com

Desertcam.net

И еще куча сайтов с подробными картами северо-востока Соединенных Штатов от Бостона до Чесапикского залива.

У Боаза есть аккаунт электронной почты. И я, в принципе, знаю, как залогиниться под именем Боаза, но эту черту я перейти пока не могу, да и долго еще не сумею.

Может быть, я все-таки еще во что-то верю.

Глава четвертая

Абба будит меня в восемь тридцать.

В полдевятого утра в воскресенье? Мало этого, так мне еще снилась Кристина Кроули. Голая. С бабочкой на плече. И только-только все пошло как надо, как вдруг:

— Леви! Kum![9] Пора уже заняться этой изгородью!

И вот теперь уже почти два пополудни, и я с головы до ног усыпан опилками. Изгородь недоделана, а запас тем для разговора с аббой давно исчерпан. Одна из самых очевидных тем — это конечно же то, почему здесь нахожусь я, а не Боаз, ведь всем и каждому известно, что именно он знает, как что лучше починить. Он умеет обращаться с инструментами, от которых сотрясаются руки и ноги и взрываются барабанные перепонки. Но я молчу, и тишину нарушает только зудение электрической шлифовальной машинки.

Заходит Цим, интересуется, не пойду ли я с ним покидать мяч в корзину — правда, обычно это выглядит так, что мяч в корзину кидает он, а я сижу и смотрю, как он это делает, потому что любой другой вариант для меня был бы попросту унизителен.

Цим поспешно ретируется, не позволив аббе подключить его к осуществлению проекта «Забор».

Во время сильного урагана прошедшей зимой на дереве у наших соседей сломалась ветка, упала и повредила наш забор. По моему разумению, чинить наш забор должны были бы соседи, но абба говорит, что их беда — это и наша беда тоже.

Я протягиваю отцу свежеотшлифованную доску. Он ее придирчиво осматривает. Проводит большими ладонями вверх и вниз по отшлифованным сторонам. Сдувает пыль с краев и одобрительно кивает. Я держу доску вертикально, пока абба заполняет ямку в земле раствором. Я вижу, как на его лысине выступают капельки пота.

Абба вставляет доску в ямку и держит. А я смотрю и слушаю, как он еле слышно считает до тридцати.

Абба мог бы вот так всю жизнь прожить. Вместо того чтобы руководить «Страховой компанией Реувена Кацнельсона» в Большом Бостоне, он мог бы остаться в кибуце и целыми днями чинить заборы. Апельсины собирать. Ну, может, еще коров доить.