Верные до конца

Если бы вообще мыслимо было занять где-либо нейтральное место, с которого можно было бы наблюдать вселенную, то это величественное зрелище поистине было бы достойно всей нашей жизни. Бесчисленность же миров, непрерывность движений, бесконечность пространства и неограниченность во времени внушают нам мысли о вечности. Грандиозность миросоздания вещает нам о великой извечной силе, а действующая во вселенной закономерность свидетельствует нам о великом и неисследимом разуме, от которого все произошло, которым все содержится и для которого все существует. Напрасно стали бы мы искать для необъятной и бесконечной, уходящей в безбрежный океан вечности, вселенной какой-то неподвижный вещественный центр, вокруг которого совершается это вселенское шествие миров. Напрасно стали бы придумывать ему названия, ибо ни одно из человеческих названий не обладает соответствующей суммой необходимых качеств, чтобы оно могло быть поставлено в центр бытия вселенной! Однако же, без центра, который бы регулировал равновесие миров, существование вселенной немыслимо. Такой центр должен быть. Этого требует наше сознание, этого требует наш разум, этого требует бытие вселенной в силу — существующих в ней законов. И такой центр действительно существует. Имя ему — Слово Божие, которое есть Христос. Он есть центр всего сущего!

Такому пониманию о положении нашего прославленного Господа во вселенной вполне импонирует Его бессмертное свидетельство о Самом Себе: „Я от начала Сущий!“ Такое представление о Нем подкрепляется библейскими писаниями как Ветхого, так и Нового Заветов. В глубоко пророческом духе и величественных художественных образах представляет Христа мудрейший библейский писатель в своих бессмертных притчах, когда изображает Его как Художника, восседающего в центре вселенной и набрасывающего контуры величественной картины мироздания (Притчи 8 гл.). В не менее величественных выражениях изображает своего Господа и апостол народов, когда говорит о Нем, что Он „есть образ Бога невидимого, рожденный прежде всякой твари; ибо Им создано все, что на небесах и что на земле, видимое и невидимое: престолы ли, господства ли, начальства ли, власти ли, — все Им и для Него создано; и Он есть прежде всего, и все Им стоит“ (Кол. 1:15–17 ст.).

Как много выражено в этих словах! Наше сознание не вмещает величия мироздания. Оно превосходит наши познания. У нас не достает слов, понятий и чисел, чтобы представить его так, как оно есть в действительности, и мы вынуждены, говоря о вселенной, употреблять такие выражения, как бесконечность, беспредельность, бесчисленность и т. п. Однако, все это величие имеет свой источник и центр своего бытия. „Все Им стоит!“ И не только это: не только Им стоит или содержится, но Он все проникает. Там, где мы в бессилии своем вынуждены прибегать к неопределенным понятиям о бесконечностях, там у Него есть определенные числа. И мы читаем: „Исчисляет количество звезд; всех их называет именами их“ (Пс. 146:4).

Вечеря Господня

⁶

„Ибо я от Самого Господа принял то, что и вам передал, что Господь Иисус в ту ночь, в которую предан был, взял хлеб и возблагодарив, преломил и сказал: „Примите, ядите, сие есть Тело Мое, за вас ломимое; сие творите в Мое воспоминание".

„Также и чашу после вечери, и сказал: „Сия чаша есть новый завет в Моей Крови; сие творите, когда только будете пить в Мое воспоминание" (1 Кор. 11:23–25).

Хотя предмет, который я хочу предложить вашему вниманию, уже неоднократно освещался на страницах нашего журнала, тем не менее, у многих наших братьев все еще проявляется живой интерес к нему. Для человека постороннего и чуждого духа Евангельского учения может показаться даже странным, что столь давний и известный предмет все вновь и вновь подвергается обсуждению и изучению, но совершенно иное отношение к этому предмету мы встречаем у тех, для которых Христос и Его дело на земле соделались великим и несравненным сокровищем. Должны ли мы этому удивляться? Нет. Мы нисколько не удивляемся этому. Наоборот, было бы странно и удивительно, если бы это было иначе. Мы верим и знаем, что не только это, но и все, что сделал и чему учил Господь наш Иисус Христос, носит на себе печать неизменности и вечности. Вот почему и предмет нашей беседы, носящий историческое Евангельское наименование: „Вечеря Господня“ — не потерял для нас своего глубокого значения и живого интереса. Для того же, что снова углубиться в этот предмет и получить о нем правильное и доступное нашему разумению представление, мы поставим некоторые вопросы и попытаемся найти на них ответы, выраженные в той или иной форме на страницах божественного откровения. А потому мы спрашиваем: