Версальские кружева

– Ну, вот и началось! – произнес Михаил себе под нос. Он подошел к столам, взял бутылку водки, две рюмки и тарелку с закуской, и отправился на второй этаж.

– Вова, ты что тут в одиночестве-то сидишь, кнопочки каналов телевизора щелкаешь? – Михаил, не спрашивая разрешения, сел с ним рядом, опустив на диван закуску. – Держи. – Он протянул обиженному мужу рюмку, и тут же стал наливать туда водку. – Знаешь, Вова, я поэтому и не женился – не встретил пока женщины, понимающей слова «порядочность», «честность» и «любовь». – Они обменялись понимающими взглядами и молча выпили. Михаил почувствовал, что внутри сидящего рядом с ним человека бушует ураган обиды.

– А сам-то ты разве не ее любовник?! – вдруг неожиданно резко и даже нагловато произнес Вова. – Я знаю, она очень часто проводит с тобой время.

Михаил усмехнулся и снова разлил водки по рюмкам.

– Слушай, Вова…

– Не надо, не оправдывайся, тоже сейчас врать мне начнешь! – перебил он Михаила, повышая тон разговора.

– На воду дуешь? – тоже громко и жестко произнес Михаил. – Если я любовник или, скажем, любимый человек, что же тогда она меня тут с тобой оставила? Могла бы подмигнуть мне, позвонить, договориться и забрать с собой на дискотеку. Но, как видишь, я тут, рядом с тобой сижу, а она, причем сильно выпившая, с кем-то там развлекается.

Поэтому, Вова, хватит тут на горло меня брать и хрень всякую нести… пей давай!

Они снова молча чокнулись и выпили. Михаил впервые видел такое сильное проявление Вовиных чувств и эмоций. Было понятно – муж любит ее, несмотря ни на что.

– Теперь могу начинать оправдываться? – Михаил перешел на более шутливый тон.

– Нет. Извини, Миша, я просто на нервах весь! Работаешь, как вол, тянешься к дорогой жизни, все ради нее… а она вот так – дверью хлопнет, и потом ищи ее, как ветра в поле.

– Вова, а кем ты вообще работаешь? Я думал, ты компьютерную помощь компаниям Виктора оказываешь, и все. – Михаил снова наши водки.

– Это не важно, – сказал, словно отрезал, Владимир. – Я получаю достаточно, ежемесячно плачу ей что-то вроде пособия на карманные расходы, кольцо с бриллиантом подарил, пять тысяч долларов на шубу дал, а она… – Он замолчал, взгляд его словно окаменел.

– Вова, Вова, спокойно! – Михаилу стало немного жаль его. – Не бери все это в голову! Веди себя так же. Возьми, вот, например, и начни ходить по дискотекам или просто хобби какое заведи, отвлекись. Да, и подарки дорогие перестань ей дарить! Кстати, о какой это шубе ты говоришь? О той, в которой она сюда приехала?..

– Да, Нина свою старую продала, и Масику не хватало еще пятерки зеленью. Так я же вывернулся, достал, думал – она это ценить будет, как-то больше уважать меня… А тут раз – и ушла.

Теперь Михаила пробил холодный пот и вспыхнувшее вслед за этим чувство злости. Он смотрел на Вову, и до него доходило. Марго, не скрывая, показывала подаренные им вещи и украшения мужу и брала за них деньги у Вовы. Такой изворотливости и цинизма в поступках Марго он и представить себе не мог.

Налив еще водки, они, уже позабыв о празднике и новогоднем волшебстве, думая только о растоптанных иллюзиях, выпили, пытаясь алкоголем немного приглушить боль и сожаление.

Михаил поднялся и, не прощаясь с Володей, вышел из комнаты. Ему вдруг очень сильно захотелось наорать на Марго, сорваться и сказать прямо в лицо, какая она пустышка и дрянь. Но, идя по направлению к бильярдному залу, он уже второй раз за новогодний вечер мысленно успокаивал себя, заставляя отбросить эмоции и набраться терпения.

У строившись на маленьком соломенном диванчике, рядом с бильярдным столом, он, несмотря на отсутствие комфорта, остался очень доволен предоставленной ему возможностью никого не видеть и не слышать.

Первая попытка заснуть окончилась провалом. Полежав тридцать минут с закрытыми глазами и пытаясь создать в голове пустоту, отбрасывая негативные мысли в сторону, он, решив, что ему неплохо будет немного поиграть, поднялся, взял кий и стал гонять находящиеся на столе шары.