Версальские кружева

Но уже через тридцать минут, с помятостями и гримасами боли на лицах, Марго и ее родители, проводившие своих гостей, сидели рядом с ним за кухонным столом.

– Больше никогда пить не буду, – сказала Нина, вызвав улыбку у всех присутствующих. – Правда-правда, только один фужер шампанского на Новый Год, и все.

– Миша, сейчас поедем в деревню, ты за рулем. – Виктор сделал несколько глотков кофе и, поднявшись, ушел в ванную.

Как только отец скрылся за дверью, Марго, показывая полную свою обессиленность, положила голову на плечо Михаила.

– Мам, хочешь, новость тебе расскажу. – Голос ее сипел и словно бы еще не проснулся. – Я беременна. – Она подняла глаза на Нину и два раза хихикнула.

– Так, сядь ровно, сейчас отец вернется, – произнесла Нина, казалось, не обращая внимания на слова дочери.

Дверь туалета скрипнула, и Марго неожиданно быстро для своего состояния выпрямилась.

– Миша, пошли одеваться. Девчонки, вы собираете закуски и берете их с собой. Все, пока, встречаемся в деревне, – последние указания Виктор Васильевич дал, уже одеваясь, из прихожей.

Сил на церемонии расставания ни у кого не было, поэтому, обменявшись жестами прощания, мужчины поехали в родовой дом семейства Масюковичей, а женщины, посмотрев на грязную посуду и неубранные в холодильник с вечера продукты, переглянулись и, не сговариваясь, пошли в спальню досыпать.

– Марго, – укладываясь поудобнее, заговорила Нина, – что за шутки у тебя в канун Нового Года? Ты что, совсем уже спятила? А если бы отец услышал про твою беременность!

– Это, мама, не шутки, это у меня… – Марго замолчала, обдумывая, что сказать дальше. – Игра такая. Сама вчера меня ругала, говорила, что я с шубой напортачила, вот и придумала я себе индульгенцию от всех нынешних и последующих проблем. Сказала сегодня Мише, что беременна, глазки сделала все такие растерянные и испуганные, а он сразу затараторил «кто отец, кто отец»… Дурачок! Тут важно, кто мать! – Марго засмеялась, и легла рядом с Ниной на кровать.

– Прикинь, я ему сразу про аборт сказала, чтобы думал и денежки готовил. Как считаешь, если я скажу, что в частной клинике аборт три тысячи долларов стоит, это пройдет?

– Ну, ты и штучка! Зачем нагородила-то столько? Он бы и так тебе эти три тысячи дал, стоило только попросить. Не нравятся мне твои игры! Упаси Господь, узнает Миша, что ты его за нос водишь, будет тебе Юрьев день, мало не покажется… Давай поспим часок-другой, да и поедем вслед за мужчинами, там все равно без нашего глаза они хорошо не сделают.

– Да, давай поспим… – Марго закрыла глаза и провела ладонью по своему животу. «Интересно, – мелькнуло в ее сознании, – а как действительно чувствует себя женщина, когда внутри нее зарождается новая жизнь?..»

Дорога в деревню оказалась тяжелой и долгой. Глаза Михаила устали от постоянного напряжения и контроля за плохо очищенной от снега трассой. Виктор, несмотря на то, что постоянно дремал, четко справлялся с обязанностями штурмана и по истечении двух часов они подъехали к дому.

– Вот, Миша, мои пенаты. – Вполне бодрым голосом заговорил Виктор. – Тут у меня родственники живут, за домом, за землей смотрят. Ты не думай, здесь уже все к Новому Году приготовлено. И поросятки в русской печке, и банька истоплена. Пойдем, буду тебе хоромы свои показывать.

Дом был большим. Конечно, он совсем не походил на коттеджи московских олигархов с Рублевского шоссе, но теплота и гордость, с которой Виктор отзывался о нем, говорили, как он дорог его памяти и чувствам.

Закончив смотрины, они пошли в баню. Парилка, дубовый веник и мягкие, пушистые сугробы снега возвращали Михаилу силы и ощущение бодрости.

– Здорово-то как, – потягиваясь и играя мышцами тела, выговорил Михаил.

– Не здорово, а здорово! – поправил его Виктор. – Представь, как хорошо нашему телу после русской бани.

– Легкие дышат, как кузнечные меха. – Михаил сделал несколько глубоких вдохов. – Одно огорчает – опять за стол садиться, опять самогон пить, моя печень уже скрипит.

– Да ладно! Ты вон, бугай какой! Я в твои годы литр водки выпивал, все ночь женщину любил, и усталости не знал.

– Вить, да я не об этом… Парилка сейчас пропитала мое тело природными запахами, с потом вышли шлаки, легкие открылись, а мы, вместо того, чтобы подольше пожить в этом состоянии легкости, сейчас набузуемся свинины, кинем алкоголя в кровь под завязочку, а потом упадем, где получится, и будем считать, что Новый Год прошел на «отлично».

– Миш, ты опять все трагично обрисовал. Настроения, нет? Или в личной жизни чего не ладится? – последний вопрос Виктор произнес особенно лукаво и иронично.

– Да нет, все нормально… Просто, тебе позавидовал – семья хорошая, дом родовой, квартира в центре города, бизнес на широкую ногу, а я, вот, что-то буксую.

– Ну, Миша! Завел шарманку в последний день года? Пошли-ка в дом. Наверное, наши уже подтянулись, стол накрывают. Сейчас по маленькой пропустим, а там родственники и друзья подойдут, и гульнем, как положено.