Читаем Версальские кружева полностью

Михаил улыбнулся, холодный ветер из открытого окна и устроенная пищами чехарда подтолкнули его к веселой мысли. Он снова спустился на кухню, и в этот раз нарезал сало крупными квадратиками. Поразмыслив над тем, как он будет закреплять его на ветках, Михаил прошел в чулан, где хранились инструменты и, откусив плоскогубцами несколько кусочков проволоки, вернулся на кухню. Проткнув сало, он загнул один конец проволоки так, чтобы оно не упало, а второй сделал в виде крючка для крепления к ветке.

Неожиданно пришедшие к нему чувства озорства и игривости захватило его, и он, посмеиваясь над собственным занятием, высунулся в окно и принялся развешивать сало по веткам.

– Вот, – иронично заговорил он с птицами, – вам яблочки из сала. Новогодний подарок от Дедушки Мороза. Кушайте на здоровье, гости дорогие! – Михаил закрыл окно и вернулся на свое рабочее место.

Найдя в себе силы и периодически борясь с наваливающимся сном, он, еще в течение нескольких часов, заставлял себя внимательно и вдумчиво изучать материалы, скопированные с домашнего компьютера Виктора. Снова и снова возвращаясь к каким-то документам, он ловил себя на мысли, что упустил один очень важный момент. Контролируя перемещения и разговоры всех членов семьи, он недооценил Вову и не знал, чем тот занимался весь, прошедший с момента их знакомства, период.

Невнятно, но все-таки ругая себя за промах и упущение, Михаил набрал телефон своего московского начальника.

– Николай Иванович, это я. Можем поговорить?

– Господи, Миша, что у тебя случилось? Послезавтра Новый Год, какие могут быть разговоры? – Голос шефа был игрив, празднично возбужден и подпитан алкоголем.

– Нашел «брачок» в своей работе, нужна помощь отдела сбора информации. Обязательно пришлите мне того же человека из наружного наблюдения, который был у меня осенью. Сразу после третьего числа.

– А что за спешка у тебя? Хочешь начать следующий этап? Считаешь, время пришло?

– Я по интернету отправлю вам всю информацию, которую мне удалось скачать с домашнего компьютера Виктора. Пусть аналитики посмотрят и напишут свои выводы. Особенно меня интересует информация о муже Марго. Этот молодой мальчик-одуванчик, думается мне, не так прост и наивен, как я предполагал изначально.

– Хорошо, Миша, все сделаем! Поможем и нароем. Давай, заканчивай свои умственные экзерсисы и начинай отдыхать. С наступающими тебя праздниками, счастья, любви и здоровья!

– Спасибо, Николай Иванович, и вам того же! До свидания.

Михаил положил трубку первым. Зная своего шефа и его любовь поговорить, особенно в период застолья и алкогольных возлияний, Михаил совсем не хотел, чтобы тот начал расспрашивать его о жене и детях.

Усталость навалилась на него, как только он дал себе команду, что на сегодня хватит.

Пройдя в спальню, мужчина включил телевизор и лег. Часы показывали восемь вечера.

Легкая дремота, несмотря на молоточки голода в желудке, медленно овладевала телом.

Веки стали тяжелыми, картинка телевизора проваливалась, словно куда-то уплывала.

– Ничего себе! Ого!! – резкий окрик Марго практически над его ухом, словно ковш холодной воды, вылитый на теплое спящее тело, разбудил его. – Мишка, ты чего, заболел? Сейчас еще девяти часов нет, а ты уже в постели валяешься. Мы с мамой думали, вы давно в деревне, дом к празднику наряжаете, а вы нажрались утром, папа до сих пор в себя прийти не может, и спите целый день. Подымайся, медведь мой! Машенька твоя пришла.

– Да нет, что ты! – стал оправдываться Михаил, протирая глаза и зевая. – Я только чуть-чуть прилег, буквально несколько минут назад.

– Давай и правда, поднимайся быстрее, и поехали к нам на ужин, мама уже все приготовила. – Марго поднялась и, отойдя на шаг назад от кровати, крутнулась на месте, демонстрируя изящество шубы и стройность своей фигуры.

– Что скажешь? – Улыбка удовольствия и отличного настроения сияла на ее лице.

– Что сказать… красиво, конечно… Да вот, только, видно – сказку про медведей ты, Машенька, в детстве не дочитала.

– Какую сказку, чего ты хочешь?

– В народной сказке Машенька легла в кровать к медведю, а не шубу ему демонстрировала. – Михаил поднял руку и указательным пальцем поманил ее к себе.

– Ишь ты, размечтался, «косолапый», в постель ему сразу нужно! – Она расстегнула шубу и снова присела на край кровати. – Миш, – неожиданно серьезным голосом произнесла она, – у меня сегодня целый день низ живота болит, и «дела» что-то задерживаются. Так я по дороге к тебе заехала в аптеку и купила тест на беременность. Ты тут поднимайся потихонечку, а я пойду по-маленькому схожу, а то мне почему-то очень страшно.

Михаил поднял на нее глаза, сердце его застучало громче, лицо стало серьезным. Тревога, застывшая на лице Марго, передалась и ему.

– Этот тест, он достаточно точно определяет беременность?..

– Стопроцентно. – Она поднялась, сбросила с себя шубу и прошла в туалет.

Михаил быстро оделся, от его сна и усталости не осталось и следа. Мысли лихорадочно забегали в поисках ответа на вопрос «что же теперь делать дальше?».

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее
Последний
Последний

Молодая студентка Ривер Уиллоу приезжает на Рождество повидаться с семьей в родной город Лоренс, штат Канзас. По дороге к дому она оказывается свидетельницей аварии: незнакомого ей мужчину сбивает автомобиль, едва не задев при этом ее саму. Оправившись от испуга, девушка подоспевает к пострадавшему в надежде помочь ему дождаться скорой помощи. В суматохе Ривер не успевает понять, что произошло, однако после этой встрече на ее руке остается странный след: два прокола, напоминающие змеиный укус. В попытке разобраться в происходящем Ривер обращается к своему давнему школьному другу и постепенно понимает, что волею случая оказывается втянута в давнее противостояние, длящееся уже более сотни лет…

Алексей Кумелев , Алла Гореликова , Игорь Байкалов , Катя Дорохова , Эрика Стим

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Постапокалипсис / Социально-психологическая фантастика / Разное
Точка опоры
Точка опоры

В книгу включены четвертая часть известной тетралогия М. С. Шагинян «Семья Ульяновых» — «Четыре урока у Ленина» и роман в двух книгах А. Л. Коптелова «Точка опоры» — выдающиеся произведения советской литературы, посвященные жизни и деятельности В. И. Ленина.Два наших современника, два советских писателя - Мариэтта Шагинян и Афанасий Коптелов,- выходцы из разных слоев общества, люди с различным трудовым и житейским опытом, пройдя большой и сложный путь идейно-эстетических исканий, обратились, каждый по-своему, к ленинской теме, посвятив ей свои основные книги. Эта тема, говорила М.Шагинян, "для того, кто однажды прикоснулся к ней, уже не уходит из нашей творческой работы, она становится как бы темой жизни". Замысел создания произведений о Ленине был продиктован для обоих художников самой действительностью. Вокруг шли уже невиданно новые, невиданно сложные социальные процессы. И на решающих рубежах истории открывалась современникам сила, ясность революционной мысли В.И.Ленина, энергия его созидательной деятельности.Афанасий Коптелов - автор нескольких романов, посвященных жизни и деятельности В.И.Ленина. Пафос романа "Точка опоры" - в изображении страстной, непримиримой борьбы Владимира Ильича Ленина за создание марксистской партии в России. Писатель с подлинно исследовательской глубиной изучил события, факты, письма, документы, связанные с биографией В.И.Ленина, его революционной деятельностью, и создал яркий образ великого вождя революции, продолжателя учения К.Маркса в новых исторических условиях. В романе убедительно и ярко показаны не только организующая роль В.И.Ленина в подготовке издания "Искры", не только его неустанные заботы о связи редакции с русским рабочим движением, но и работа Владимира Ильича над статьями для "Искры", над проектом Программы партии, над книгой "Что делать?".

Афанасий Лазаревич Коптелов , Виль Владимирович Липатов , Дмитрий Громов , Иван Чебан , Кэти Тайерс , Рустам Карапетьян

Фантастика / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза / Cтихи, поэзия / Проза / Советская классическая проза