Версальские кружева

– Нет, но как ты выбрал момент! Как все красиво и главное – вовремя сделал! Не сегодня-завтра по заявлению Михаила и документам, которыми мы его снабдили, весь бизнес Масюковича будет описан, а впоследствии, наверное, и конфискован, а мой заводик… – Генерал довольно потер ладони. – Уже никто не заберет, теперь он принадлежит нам. Двух зайцев, Глеб Михайлович, целых двух зайцев ты добыл одним выстрелом! Помог комитетчикам спеленать давно ворующего у государства коммерсанта, и мне – получить цементный завод.

Глеб засмеялся. В его голове промелькнула мысль, что зайцев в этой истории было гораздо больше, но продолжил он говорить совсем не об этом.

– Николай Иванович, неужели КГБ, да еще уровня Республики Беларусь, больше нечем заняться, кроме как персоной Масюковича.

Заявление, конечно, мы подали, но это делалось только с одной целью: создать необходимый антураж давления на Виктора Васильевича, заставить его бояться потерять все, чем он располагает, и подтолкнуть к решению о добровольном возврате цементного завода Михаилу.

– Ну, я же говорю: отличный ты карточный шулер! Получается, что мощных козырей у тебя не было, и ты просто заставил всех поверить в проигрыш и, выложив карты на стол, сдаться на милость победителя.

Глеб опять засмеялся.

– Николай Иванович, козыри, – как вы говорите, у меня были самые большие – это личные отношения Михаила и Марго. Она должна была повлиять на решение отца вернуть компанию, и я терпеливо ждал, когда их чувства, проходя путь страсти, ревности, измены и мести, вспыхнут с новой силой и позволят дочери найти нужные слова и убедить всю семью в искренности намерений Михаила.

– Да, – вздохнул генерал, – так все, вроде, просто, но в тоже время так сложно! Твоя операция прямо просится на страницы книги: ушлый рейдер, захватывающий завод через любовную связь, оказывается, издалека управляется другим, еще более хитрым человеком, а в результате я, старый генерал, получаю свое пенсионное пособие.

– Вот об этом я и говорю вам, Николай Иванович! – Глеб лукаво прищурился и продолжил: – Такой вы у нас простачок, пенсионер, а собрали команду из ушлых да хитрых, наметили цель, ненавязчиво отдирижировали процесс и в итоге – получили конечный результат. Миша сейчас думает, какой он молодец, что сработал его план захвата завода, я пожинаю лавры своих сложных комбинаций, а вы на даче, за чашкой чая будете умиротворенно улыбаться, и планировать строительство новой беседки на дивиденды от работы вашего бетонного предприятия.

– Ой, Глеб, и не напоминай мне! Так хочу летом спокойно на даче пожить, цветочки вырастить… А то я на пенсии уже почти десять лет, а отдыха все нет. Но теперь все, конец! Мой «свечной» заводик, – как ты правильно говоришь, будет мне утешением в спокойной старости. Ну, а что касается всего остального и, в частности, твоих слов по поводу моего дирижирования, то уж не обессудь – на то я и генерал, мне по званию и прожитым годам положено быть не только умным, но и прозорливым. Ну, будем прощаться? Всего тебе хорошего, привет супруге, детям и внуку!

Он протянул ладонь Глебу, и они обменялись крепкими рукопожатиями.

– И все-таки, – снова заговорил генерал, открывая входную дверь офиса, – скажи мне честно: что было главной целью твоих кружев? Мне кажется, что российские спецслужбы…

– Тихо-тихо-тихо! Николай Иванович, совсем недавно вы просили Михаила не озвучивать свои мнения и мысли вслух. – Глеб переступил порог и вышел на лестничную площадку. – Единственное, что я могу сказать на прощание: интуиция правильно подсказывает вам, и то, о чем вы подумали, весьма близко к истине. Ну, а о конечном результате операции вы через какое-то время прочтете в газете.

– Воды опять налил, секретов и туманов напустил… – медленно и нараспев выговорил генерал. – Значит, тебя тоже потихонечку втягивают в политику. Смотри, опасное это дело! Поверь мне, старику, это как «Икар» – чем выше поднимешься, тем жарче становится.

– Да ну, что вы, Николай Иванович! Какая там политика! Судьбы и должности не в моей компетенции, я – скромный геммолог, живущей на Кипре, и изредка помогающий своим друзьям…

– А, вот ты и попался! Быстро от меня научился лукавить и прибедняться! А ведь еще недавно говорил, что это – отличительный знак разведчиков моего поколения. Ладно… – Генерал похлопал Глеба по плечу. – Последний, – честно-честно! – последний вопрос: зачем ты так сложно завернул с Виргинскими компаниями? Одни учредители, другие учредители – сплошь круги на воде! А главное: почему ты раскрыл это перед белорусскими кэгэбешниками?

Глеб подошел к лифту и, нажав на кнопку вызова, ответил:

– Николай Иванович, этот вопрос вы мне уже задавали, и ответ на него мною дан. Но, как я понимаю, он вас не устроил.

– Правильно понимаешь. Столько нагородить, чтобы какого-то брестского коммерсанта призвать к ответу – это, знаешь ли, как с самолета на птиц охотиться. Ты мне, конечно, можешь ничего не говорить, но у меня складывается ощущение, что в твоей большой игре стрелочником Масюкович выбран не случайно.